Дядя Шах-Буба послал меня за ветеринаром.
– Может быть, он чем-нибудь поможет Цавдару, – сказал он. Но ветеринар не пришел.
– Передай Шах-Бубе, что, если бы ему самому требовалась помощь, я бы пришел. А к обитателям небес я никакого отношения не имею, – ответил ветеринар.
А бывают ли специальные врачи, лечащие птиц, я не знал. Может быть, где-то они и были, но я точно знал, что у нас в селе такого нет. И я, вспомнив доктора Назима, пошел к нему. Хорошо, что он пришел. Хотя он не оказал никакой помощи, его посещение пошло на пользу Цавдару.
– Тут ничего особенного, – сказал доктор Назим дяде Шах-Бубе. – Это же орел! Обладает здоровьем, что твой бык. Крыло срастется само по себе. Только хорошо корми. – Это были его обычные диагноз и рецепт. Но Цавдару помогли другие слова доктора, обращенные к собравшимся: – Не трогайте, оставьте его в покое! Да вы посмотрите, как он держится, какая гордость светится в его глазах! И со сломанным крылом он остается орлом! Хоть немного уважайте это.
От слов доктора люди как будто пришли в себя. Теперь они стали кормить орла кусочками хлеба, зерном, маленькие дети бросали ему даже конфеты. Но подобное проявление щедрости Цавдару, наверное, казалось оскорбительным. Он ничего не ел. Он не привык есть привязанным, находясь в плену. Из толпы, неожиданно изменившейся, обернувшейся доброй и щедрой, никто и не подумал дать ему свободу. Люди оставались верны своей природе: на все живое, кто лишился свободы (в том числе и на самих себя), сначала они смотрят косо, даже радуясь, подвергают пленника унижениям и оскорбляют, а потом привыкают к его положению и даже начинают его жалеть. Точно так же отнеслись они и к Цавдару. Теперь они жалели Цавдара и из жалости оказывали ему щедрости. Это и чувствовал оскорбленный Цавдар и отказывался от подачек…
Через два дня к Цавдару, кроме детишек магала, никто уже не приходил. И только дядя Шах-Буба помнил о том, что ему надо дать свободу.
– Вижу, Цавдар, ты ничего не ешь, – разговаривал он с Цавдаром. – Я знаю, что желает твое сердце. Ты бы хотел свежего мяса… Ничего, и его ты получишь. Потерпи немного… С моих рук ты тоже не будешь есть? Ведь я тебе старый друг, кунак твой…
Дядя Шах-Буба обладал способностью видеть, что творится в сердце орла. Но никто не видел, какая тоска-кручина обуревает сердце его самого, какие несбывшиеся мысли и желания угнетают его… Если не считать моих дедушки и бабушки… И если не считать меня… Лишь один человек мог исполнить его желания – один-единственный сын Севзихан, живущий в одном из далеких городов России. Он хотел, чтобы сын насовсем, с семьей приехал в село, жил на земле предков и здесь продолжил свой род.