Разговор вели мы с мальчуганом
Пламенем, железом раскаленным —
Не ответил ни слезой, ни стоном.
Может быть, тебе он слово скажет,
Золото ему язык развяжет?»
Перед шатром Тимура-падишаха
Мальчуган стоял, не зная страха.
Он воскликнул, не потупя взгляда:
«Падишах, мне золота не надо!
Если недруг золото предложит,
Сын родную мать продать не может,
Родину продать народ не может!»
Дерзко очи мальчика блистали, —
Приказал их выколоть властитель,
Дерзко речи мальчика звучали, —
Языка лишил его властитель.
Не вода забила ключевая, —
Это кровь горячая вскипела,
И, казалось, гордо умирая,
Землю Дагестана обагряя,
Говорит родник светло и смело:
«Пусть низвергнутся туман и тучи,
Чтоб враги не вышли из ущелий,
Пусть утесы наши станут круче,
Чтоб враги пробраться не сумели!
Пусть в теснине стану я скалою, —
Пред врагом обратный путь закрою!»
Если есть в душе твоей желанье
Горячей, чем пламени пыланье,
То всегда исполнится желанье —
И быстрей, чем пламени пыланье:
Пастушонок стал скалой в теснине, —
Та скала стоит у нас поныне!
Не дано врагам убить вовеки,
Погасить живого сердца пламень,
Не дано врагам свалить вовеки
Мальчика, что превратился в камень.
Если связан ты с родной землею,
Ты, в бою погибнув, стань скалою!