Исследования и открытия XX в. XX век принес новые кардинальные открытия и успехи в интерпретации «Дербенд-наме», в выявлении и изучении новых списков знаменитой исторической хроники. В 1926 г. вышла обстоятельная, основанная на многочисленных источниках статья академика В. В. Бартольда. К вопросу о происхождении «Дербенд-наме»[2]. Вопреки высказываниям Байера, Клапрота, Алиханова-Аварского, В. В. Бартольд внес существенные дополнения в вопрос о происхождении хроники. По его мнению, книга была составлена «не для завоевателя Гирей-хана… в котором видели хана Крымского, а для местного хана Чабан-бека, сына шамхала, потомка умершего Гирей-хана, также принадлежавшего к числу дагестанских правителей». Выдающийся востоковед считал также, что сочинение Мухаммада Аваби Акташи было сокращенным турецким переводом с другого «Дербенд-наме», написанного по-персидски, и что текстологически позднейшей датой (Terminus ante quem) составления этой истории можно считать 1099 / 1687-88 г. – дату рукописи тогдашней Государственной библиотеки им. Салтыкова-Щедрина в Ленинграде.
Все это подводит В. В. Бартольда к важному выводу: составление «Дербенд-наме» было официальным поручением одного из дагестанских правителей. Это обстоятельство наложило, как нам представляется, отпечаток на структуру и идейную направленность сочинения, оно стало носителем государственной идеи, официозом в полном смысле слова. Хроника (свод различных исторических текстов), составленная в конце XVI или в первой половине XVII в., была основана на более ранних источниках, в основном на хрониках или записях IX–XI вв. Первоначальный тюркский перевод породил большое число «дочерних» текстов, в том числе на арабском и персидском языках. Затем книга была переведена на языки народов Дагестана (аварский, кумыкский, лакский, даргинский), но это произошло в XIX в. (или, возможно, отчасти во второй половине XVIII в.) – литературная реплика широко представленной в то время идее сильной государственной структуры.
В 1948 г. М.-С. Саидов написал статью о «Дербенд-наме» с привлечением большого числа арабских списков. Во второй половине XX в. появился ряд обстоятельных переводов хроники (перевод арабского текста с учетом нескольких десятков списков; перевод тюркоязычного текста Румянцевского музея)