В этот момент дзынькнуло стекло, по стенке рубки громко простучало, и в ней, и в боковом окне появилось несколько косо расположенных дырок. Почти одновременно со стороны скал донёсся частый стук автоматной очереди, эхом прокатившейся затем по всей бухте.
– Пригнитесь! – крикнул Костя и пригнулся сам, одновременно обыскивая взглядом впадины и выступы сложного каменного рельефа, поднимавшегося за домом. Двумя ударами приклада он выбил одно из окон, обращённых к причалу, выставил из него ствол карабина и дважды же выстрелил по абрису скал, ориентируясь на стук автомата. В тот же миг прозвучала ещё одна очередь; на этот раз пули проделали дырки в стенке рубки под потолком.
Выше дома и правее его, в разъёме между валунами, шевельнулась едва заметная тень, и Костя выстрелил, уже зная, где противник. Опять послышалась автоматная очередь, но теперь явно били в белый свет: человек спрятался за валуном и стрелял вслепую.
– Швартовы, швартовы! – прокричала Юлия Иннокентьевна. – Нам не отойти от пристани! Надо освободить яхту от швартовов! – прикрывая голову руками, она лежала на полу рубки.
Освободить от швартовов! От причальных канатов, значит. Это надо сделать быстро, только – как? Где-то он видел топор, когда осматривал помещения судна. Ага, топор висел на пожарном щите, и он вспомнил, где этот щит находится!
– Юлия! – крикнул он, для краткости не называя женщину полным именем. – Юлия, возьмите карабин, прикройте меня огнём!
Но Юлия Иннокентьевна от страха была не в состоянии подняться с пола. Между валунами в очередной раз двинулась всё та же нечёткая тень; Костя выстрелил туда и довольно удачно: пуля подняла каменные брызги на середине одной из кромок разъёма, впритык к контуру тени.
– Стреляйте, Юлия! – крикнул он, прислоняя карабин к стенке, и, пригнувшись, метнулся к противоположному от берега выходу из рубки.
Всё происходившее затем запомнилось ему до мельчайших подробностей. Он уже не волновался и действовал строго по ситуации. Подобное и прежде бывало с ним в минуты серьёзной опасности.
Прикрываясь рубкой и продолжавшейся за ней остальной палубной надстройкой, он проскочил на корму и сорвал висевший на пожарном щите топор. Теперь к швартову; вон он, этот канат на кнехте – парной стальной тумбе, – он наверняка хорошо виден и с берега.