– Точно.
– Но не шиф.
– Был шифом, – уточнил учёный, вспомнив детские мечты.
– Шифы – здоровенные, – мягко произнесла женщина.
– Удар у меня хороший.
– Ещё мощь нужна. С тремя ты вряд ли сладишь.
– С тремя слажу, но не больше. – Павел зевнул. – А шиф должен класть пятерых любого размера.
– Вот-вот.
Шифбетрибсмейстеры цеппелей – а именно о них говорили сейчас любовники – отвечали не только за ход кораблей, но и за соблюдение нижними чинами устава, а потому всегда поражали гигантскими размерами и физической мощью. Как говорили, «настоящий шиф способен пнуть цеппель так, чтобы он пролетел через Пустоту, и за время перехода уложить не менее десятка нарушителей дисциплины». Справедливости ради следует заметить, что чаще шифы укладывали чужих цепарей во время популярной игры в «вышибалу», поскольку ссориться с собственным шифом дураков находилось мало.
– А на Менсале как ты оказался? – продолжила расспросы женщина.
– Залетел, не подумав.
– Списался?
– По пьянке. – Павел рассеянно провел рукой по тёмным волосам случайной подруги. – Перебрал бедовки в Шпееве, а когда очнулся, цеппель уже ушёл. Зря трепался в кабаке, что хороший механик.
– Здесь такие ценятся.
– Теперь знаю.
Истории Гатова научил Эзра, и она была вполне обыкновенна: местные шли на всё, чтобы заполучить грамотного специалиста.
– Со мной обошлись по-человечески: предложили хорошие деньги и не обманули при расчёте. – Ещё один зевок. – Я полгода работал в Шпееве.
– Почему не уехал?
– Здесь платят больше, чем на других планетах, – усмехнулся Павел.
Война есть война, и тот, кто готов рисковать, может рассчитывать на хорошую прибыль.
– Я собрал артель и нанялся к трибердийцам. Ремонт любой техники во время боевых действий – двойной тариф. Главная специализация – кузели.
– Хорошо иметь профессию.
– Ага.
– Расскажи о Пустоте, – неожиданно попросила женщина. – В ней страшно?
Резкий переход немного сбил Павла с толку, но сам вопрос не удивил: несмотря на активную межзвёздную торговлю, подавляющее число людей никогда не покидало свои миры и знало о величии Герметикона лишь из рассказов путешественников. И в первую очередь всех интересовала Пустота, поскольку другой мир – он такой же, как свой, только «где-то там», а Пустота – непонятная, страшная, беспощадная и совсем иная.
– В ней страшно?