Логопсих - страница 2

Шрифт
Интервал


Герой повести – такой же заложник интриг военных командиров, как и многие, воевавшие в то время на Кавказе.

Корысть, хитрость и коварство характерны здесь не только для военачальников с противоположной, вражеской стороны.

Это говорит о честном и непредвзятом отношении автора к сложившейся ситуации, что не лишает его патриотизма.

Он просто называет вещи своими именами.

Моральная сторона повести представлена вопросами: что выбрать? Как поступить?

Как не потерять себя?

Герой принял для себя верное решение.

Он не расплескал своей души на войне и остался человеком, который хоть и имел «шрамы на сердце», но все же продолжал жить а не опустился, как это часто случается с солдатами, побывавшими на войне.

Стремление жить вопреки ударам судьбы говорит о твёрдом характере героя, которому хватило мужества пережить и войну, и предательство.

Это произведение действительно стоит прочесть каждому, кто не чужд моральной стороны истории нашей страны, где социальное,

бытовое и духовное всегда очень тесно связывалось в один неразрубаемый узел.

Наверное, каждому читателю повесть подарит пищу для размышлений своей гипнотической подачей и откровенной реальностью.

Б. В.

В хаки[1]

* * *
Герой художественного фильма
об обороне Брестской крепости —
лейтенант Плужников
выходит из сырого
и тёмного подземелья
и на вопросы какого-то
важного немецкого чина:
«Фамилия? Звание?
Воинская часть?» —
хрипло отвечает:
«Я – русский солдат»…[2]
Вот такое оно было —
моё первое представление
о настоящем солдате.
Он, измученный
голодом и жаждой,
безоружный
и почти ослепший,
выбирается из тьмы на свет,
но живой,
не сломленный
беспощадным врагом.
* * *
Зимой город спит
крепким беспробудным сном,
словно здесь, как бойкот,
объявлен «мёртвый сезон».
Я добровольно ухожу,
выдыхая табачный дым
серыми спутанными клубками,
в озон городских улиц
и убедительно-любезно прошу:
«Меня не провожать!»
«Провожатые»
страшно обижаются,
но быстро смирившись,
оставляют на моём левом плече
горькие тёплые капли
«солёного дождя».
Мой дальнейший путь следует
через Москву в Грозный.
И было нас,
таких «счастливчиков»,
предостаточно,
чтобы неминуемо превратиться
из «человека, право имеющего»[3],
в пушечное мясо.
И такая неудачная метаморфоза
была нам —
простым российским пацанам —
совсем несподручно.
Самое удивительное,
что это не импонирующее нам
крылатое выражение,