Ленард, на станции побывавший
впервые, не скрывая любопытства, глядел по сторонам и рассматривал
толпу, состоявшую из представителей самых разнообразных народов и
рас. Не только тех, кто вышел к звёздам и создал собственные
империи. Эпоха Федерации знала, помимо людей, всего два народа –
саураны и фламины старательно зачищали от потенциальных конкурентов
малоразвитые планеты до того, как те выйдут к звёздам. Будучи
непревзойдёнными специалистами по живому, они разработали немало
универсальных болезней, а их роботы-убийцы летали далеко от
собственных границ. Сейчас же почти все космические империи имели
на своей территории не меньше десятка-другого прочих рас, обитавших
на одной планете или в границах единственной системы, но
признававших власть галактических хозяев. Так что на станции
Ленарда встречали великаны и крошки; чешуйчатые и волосатые; с
хитином и кожей; белые, чёрные и разноцветные; гуманоиды и
напоминавшие гуманоидов приблизительно.
– Ленард, сделай рожу попроще, – так,
чтобы слышал лишь он, шепнула Этна.
– И чего тебе не нравится?
– Ну как бы сказать, ваше величество…
Ты вышагиваешь с таким видом, словно наследный принц – по
собственному парку. Все вокруг плебеи, один ты в белом.
– Какую рожу имею, с той и хожу, –
фыркнул Ленард, пряча улыбку в уголках губ.
– Всё равно, ты хоть иногда улыбайся.
Нет, я понимаю, что ты, император и в самом деле тут всё твоё, но
если ты и дальше будешь смотреть, как кирпич, внезапно отрастивший
пасть и надумавший кого-то укусить, то местный народ скоро на тебя
коситься начнёт.
Настроение скачком подпрыгнуло.
Ленард понял, что, ещё немного, и он не то, что улыбаться будет, а
засмеётся в голос. Прав был Адам, когда регулярно при встрече
язвил, дескать, за этот год Этна узнала своего ненаглядного лучше,
чем он знает себя сам. Вот и сейчас, может, не самая тонкая шутка,
но в тему, помогла расслабиться, сбросить излишнее напряжение перед
схваткой.
Заметив изменившееся настроение
императора, что-то надумал сказать и аль-Кеорл, но тут дорога их
вывела на один из главных осевых коридоров станции. Громкий говор
прохожих и покупателей с продавцами, звуки рекламы не только на
общем, но и на десятках других языков и с разными эффектами глушил
слова: придётся повышать голос, приватного разговора не выйдет.
Между беспорядочными толпами народа то тут, то там проходили
патрули стражи в глухих бронескафандрах, наблюдая за уличным
порядком. О том, что прибудет император, специально никого не
предупреждали, так что появление главы государства в сопровождении
вольфара стало неожиданностью даже для блюстителей закона. Ленард
обратил внимание, что люди составляют не меньше половины в каждом
патруле, и то, что именно люди отныне отвечают за безопасность
станции, обитатели уже воспринимают как должное. Обнаружив важных
персон, толпа расступалась перед передовой линией гвардейцев, а
полицейские торопливо помогали организовать свободную дорогу до
офиса губернатора. Можно было не сомневаться – Энике о прибытии
«отца семьи людей» доложат очень быстро. Ленард и остальные
ускорили шаг, теперь с Корнели желательно встретиться
побыстрее.