– У нас в СВР есть такие данные, – согласился Черноиванов. – Очень коварный противник, с которым требуется повышенная осторожность. Если вообще стоит с ним связываться…
– Мы уже связались… – заявил Радиолов.
– Ты думаешь, что покушение на меня… – начал полковник.
– Я думаю, что покушения на вас не было, – озвучил капитан свои соображения.
– Как? Но ты же, Алексей Терентьевич, сам только недавно утверждал обратное.
– Извините, товарищ полковник. Я ошибся.
– Вижу, что-то ты надумал. Только сначала я закончу. Я уже успел по дороге сюда связаться с полковником Селиверстовым. Объяснил ему ситуацию и предложил отозвать «волкодавов» в Москву. Хотя бы на время. Селиверстов со мной согласился, но при условии согласия самой группы. Он, видимо, скоро позвонит тебе, Алексей Терентьевич, так что будь готов к разговору. А теперь я готов выслушать твои соображения.
Радиолов, только недавно вернувшись с места взрыва на лестнице и надышавшись пылью, встал, налил себе кружку воды, половиной прополоскал рот, вторую половину медленно выпил, после чего заговорил:
– Все просто, товарищ полковник. Если бы покушение было на вас, то вас просто застрелили бы из развалин на боковой улице, по которой редко кто ходит, и где как раз шли вы. Тот же Лугару, насколько я понимаю, не такой дурак, чтобы не использовать безопасную ситуацию ради какой-то даже значительной эффектности.
– Вот здесь я с тобой, Алексей Терентьевич, попробую не согласиться. Американцам в данной ситуации требуется как раз эффект, чтобы оправдать своих спецназовцев и поднять их, грубо говоря, «на котурны»[5]. Именно для этого они и прибыли в Сирию. Необходимо, чтобы гром прогремел, а кого убьет молнией – это им не столь суть и важно.
– Тогда подскажите мне, товарищ полковник, какую вообще цель могли поставить перед собой «Охотники за головами», совершая покушение на российского военного советника?
– Я, конечно, достаточно высоко оцениваю свой вклад в дело победы над противником и усиления сирийских вооруженных сил, но не могу не признать правоту твоих слов. Мой вклад не настолько значителен, чтобы меня приговорить к смерти. Кроме того, как я уже говорил, мне передали данные сирийской разведки, что на уничтожение обрекли не меня, а как раз группу «волкодавов», вас всех то есть. Итак, что ты предполагаешь?