Лиам покраснел.
– У меня повышена активность слюнных желез. Не переводи разговор. Я здесь, чтобы поговорить о твоей бессмертной душе. Моя священная обязанность, как пастора, состоит в том, чтобы призвать тебя задуматься о твоих пороках.
– Вижу, ты очень стараешься, – Руперт наклонился к толстому коротышке. Если его преследует Департамент террора, нет смысла продолжать притворяться перед людьми вроде Лиама. Осознав это, Руперт почувствовал себя освобожденным. – Отвали, Лиам, и дай дорогу.
Лиам застыл с открытым ртом, словно умирающая рыба перед последним вдохом.
– Это для твоего же блага, Дэниэл. По-моему, ты должен много молиться. Нам нужно провести много времени в молитвенной комнате. Что ты делаешь завтра после собрания мужского клуба?
– Отвяжись, О’Ши, – Руперт задел его плечо, пытаясь пройти. Он не хотел причинить О’Ши вреда, но тот споткнулся, ударился о стену и сполз на пол. Он явно был изумлен, когда Руперт перешагнул через него.
– Это неправильный выбор! – завопил О’Ши. – Ты совершаешь ошибку! Ты напал на меня!
Руперт шел к двери, не оборачиваясь.
– Вот и уходи! – прокричал О’Ши ему вслед. – Иди! Ты можешь уйти от меня, но тебе не скрыться от Господа! Никому не скрыться от Господа, Дэниэл!
В среду вечером на собрании мужского клуба и на следующий день в передаче Руперта главной новостью были события в Китае. Китайское правительство потребовало, чтобы американский флот покинул Желтое, Восточно-Китайское и Южно-Китайское моря, и запретило его судам приближаться к китайскому побережью на двадцать миль.
Получить комментарий президента Уинтропа, как бывало обычно, не удалось, но вице-президент Хартвел опубликовал грозное видеообращение, в котором много жестикулировал, изображая, как могущественная Америка сотрет Китай с лица земли. Он заявил: «Китаю не запугать нас, он не смеет угрожать Соединенным Штатам и нашим союзникам. Мы не дрогнем перед империалистическим террором».
В четверг ночью за Рупертом пришли.
Он почти уснул, когда услышал тяжелый топот внизу. Когда агенты ворвались в комнату, Руперт еще не успел подняться. Темноту пронзали яркие лучи фонарей на автоматных стволах. В спальне было не меньше дюжины человек в черных бронежилетах, масках, ботинках и перчатках.
Лучи некоторых фонарей сходились на груди и лице Руперта, а другие освещали Мэдлин, спящую рядом с ним.