* * *
К пятнице Мэй обслужила 436 клиентов и зазубрила шаблоны наизусть. Она больше не удивлялась, хотя от разнообразия клиентов и компаний кружилась голова. «Сферой» пользовались повсеместно; интуитивно Мэй это понимала не первый год, но взаправду глубоко прочувствовала лишь теперь, читая письма от этих людей, из компаний, которым «Сфера» помогала размещать рекламу, отслеживать цитируемость, понимать, кто, что и когда купил. У Мэй завелись деловые контакты в Клинтоне, штат Луизиана, и Патни, штат Вермонт; в турецком Мармарисе, в Мельбурне, Глазго и Киото. Все неизменно были вежливы в письмах – наследие «АУтенТы» – и щедры в оценках.
Ближе к полудню в пятницу ее средний недельный рейтинг был 97, и со всех сторон сыпались похвалы. Работа была непростая, поток не ослабевал, но Мэй поймала удобный ритм – помогали некая доля разнообразия и регулярные оценки.
Как раз когда она собралась открыть очередной запрос, пришло CMC. Энни: «Дура, пошли есть».
Они сидели на холмике, а между ними стояли два салата; солнце то и дело выглядывало из-за медлительных облаков. Мэй и Энни наблюдали, как трое молодых людей, бледных и одетых как инженеры, изображают игру в футбол.
– Ну что, ты уже звезда. А я прямо гордая мать.
Мэй покачала головой:
– Да какая звезда? Мне еще учиться и учиться.
– Само собой. Но уже ведь 97? Рехнуться можно. У меня в первую неделю выше 95 не бывало. Ты для этой работы прямо создана.
Их тарелки помрачнели: на них легли две тени.
– Можно с нубкой познакомиться?
Мэй задрала голову, ладонью прикрыв глаза.
– А то, – сказала Энни.
Тени уселись. Энни указала на них вилкой:
– Это Сабина и Джозеф.
Мэй пожала им руки. Корпулентная блондинка Сабина щурилась. Джозеф был худ, бледен и с комически плохими зубами.
– И она уже разглядывает мои зубы! – взвыл он, тыча пальцем в Мэй. – Американцы! Да вы ненормальные! Я вам что – лошадь на аукционе?
– Но у тебя правда плохие зубы, – заметила Энни. – А у нас тут такая прекрасная стоматология.
Джозеф развернул буррито.
– Я считаю, мои зубы даруют жизненно потребное отдохновение от всеобщего противоестественного совершенства.
Энни разглядывала его, склонив голову набок.
– Я считаю, тебе надо их полечить. Если не ради себя, то ради корпоративного настроя. У людей от тебя кошмары.
Набив рот карне асада, Джозеф демонстративно надулся. Энни похлопала его по руке.