Войдя, я прикрыл дверь. Крохотная квартирка с всего двумя предметами мебели, засыпанная мусором, в основном газетами и программками скачек, обертки от фастфуда и старый телевизор, с ручками для настройки и разбитым экраном. На подоконнике выстроилась батарея пустых бутылок из-под дорогой водки. Всегда ненавидел придурков.
В квартире воняло по́том, нечистым дыханием и испражнениями человеческого тела. Плесень и грязь покрывали ванную комнату. В спальне на полу лежал один матрас, накрытый смятыми тонкими простынями. Пол и здесь был усыпан смятыми программками скачек, которые напоминали головки срезанных цветов.
На полу около кровати я подобрал валявшуюся там фотографию. На ней были изображены женщина с темно-русыми волосами и маленький мальчик. Они были симпатичными и весело улыбались в камеру. Фотографии несколько лет – это было видно по прическе и одежде женщины, да и сама фотобумага гораздо толще, чем та, которую используют в наши дни. На ощупь она немного напоминала кожу, и само изображение успело слегка выцвести. Я захватил фото с собой в гостиную и, сбросив коробку из-под пиццы, уселся на стуле. Там внимательно рассмотрел фото, а потом и все помещение. Мне приходилось живать в подобных дырах.
Я рассматривал улыбки на фотографии.
И в этот момент мне что-то неожиданно пришло в голову, то ли какая-то мысль, то ли какое-то ощущение – я никак не мог определить, что именно. Что-то, что я когда-то знал или чувствовал, но чего никак не мог вспомнить. Я все пытался ухватиться за это, но безуспешно. Хотя было это где-то совсем рядом.
Через жалюзи на меня лились потоки солнечного света, и полосы на стенах и полу напоминали тюремную решетку. Я долго ждал, сидя на стуле, но человек так и не появился. Принимая во внимание то, что случилось позже, это время ожидания я считаю какой-то разделительной полосой и в своей, и в его жизни.
Тем моментом, когда все могло повернуть в одну сторону, но повернуло в другую.
С Анджело я встретился в восемь часов вечера в «Голубой лошади» недалеко от Чоупитулас-стрит. Это был бар для байкеров, и здесь я всегда чувствовал себя лучше, чем в заведении Стэна.
Но сначала я наведался в свой трейлер. Слова Стэна о том, чтобы мы не брали оружия, превратили меня в настоящего параноика. Я все думал о них. Почему он мне это сказал, когда прекрасно знает, что я профи, а не какой-то там громила? И почему я должен был идти на это дело с Анджело? Мне пришло в голову, что Стэн подставляет меня под Анджело. Может быть, они оба хотели отомстить мне за что-то, связанное с Кармен? Ну, например, поверили, что я избил ее. Или просто не хотели, чтобы я маячил на горизонте, после того как трахался с ней? Или еще что-нибудь вроде этого.