– Ты злишься?
– Не-е-ет! – Я сделала большой вдох и попыталась поймать «дзен». – Ваше высочество, выпустите меня!
– Попроси мило.
Я все же грохнула эту гребаную дверь.
Сначала кулаками, а затем начала колотить ногами. И чем больше я делала это, тем сильнее нарастала злость вперемешку со страхом и отчаянием. Я ненавидела маленькие замкнутые пространства.
– Хорошо! Хорошо! – он произнес это смеясь, а затем все же выпустил меня.
Я буквально вывалилась из кабинки, тяжело дыша и обещая взглядом пытки. Объект моего желания пытать поглядывал на меня с опаской. А по правде говоря, он просто издевался, отступая от меня шаг за шагом так, будто перед ним разъяренное дикое животное.
– Это было глупо, – как можно спокойнее ответила я, когда наконец выровняла дыхание.
Адэйр демонстративно медленно лег в разложенное кресло у окна и кивнул на такое же напротив.
Я покосилась на дверь, думая, запер ли он ее…
– Закрыто! – произнес принц, будто прочитав мои мысли. А потом добродушно так улыбнулся и добавил: – Пленница.
– Ну да, – проворчала я и пошла туда, куда меня бесстыдно заманили. Если те черные кресла были сказочными, то эти, бежевые – райскими! Я с трудом сдержала стон, когда мягкая кожа приняла мое тело в свои нежные объятия.
– Как долго вы намерены издеваться надо мной? – полюбопытствовала я, раздражаясь от направленного на меня пристального взгляда.
– Знаешь, ты ведь можешь обращаться ко мне на «ты», – предложил Адэйр.
– Не хочу, – честно ответила я.
На что принц послал мне понимающую улыбочку.
– Можешь сколько угодно отгораживаться. Тебя это не спасет от моего общества, – он приподнял голову и зашептал заговорщицким голосом: – Я твоя работа! Круглосуточная.
И не поспоришь…
– Кстати, смотри и наблюдай, – произнес он, кивнув на окно. С его позиции было видно тех, кто ехал за нами, а вот мне пришлось повернуть голову. И тогда я заметила еще пять точно таких же автобусов, стремительно к нам приближающихся.
– Что происходит? – Я напряглась, заподозрив неладное.
– Свои, все под контролем, – на полном серьезе заявил принц. Он очень легко переключался с игривого тона на строгий, отбрасывал шутки в сторону и концентрировался на деле. По правде, строгим, суровым и задумчивым он был значительно чаще, чем веселым, игривым и придурочным. Но только не рядом со мной.