– Мы дадим вам знать, – ответила старшая из дам, спускаясь со всей доступной ей скоростью.
Наконец стук их шагов затих в глубинах нижних этажей. Г-жа де Валуа, которой не терпелось проверить справедливость своих догадок относительно столбика монет, бросилась к себе. Однако, проходя через прихожую, она задела ногой за какой-то предмет, лежавший на циновке, которая прикрывала щель под входной дверью.
Недолго думая, графиня де Ламотт нагнулась, подняла предмет и подбежала к лампе.
Это оказалась плоская золотая коробочка с незамысловатым узором на крышке.
В коробке лежало несколько ароматических шоколадных конфет, однако, несмотря на ее небольшую толщину, с первого взгляда можно было предположить, что коробочка эта – с двойным дном.
Повозившись несколько минут, графиня отыскала секретную пружину и нажала.
Перед нею был портрет женщины сурового вида, поражавшей своею несколько мужской красотой и королевской величественностью.
Прическа на немецкий манер и цепь с каким-то орденом придавали женщине на портрете вид иностранки.
На дне коробочки помещался вензель из букв «М» и «Т» в лавровом венке.
Из-за сходства портрета с лицом дамы-благотворительницы г-жа де Ламотт предположила, что на нем изображена мать или бабка, и нужно сказать, первым движением графини было выбежать на лестницу и окликнуть посетительниц.
Но дверь на улицу уже затворилась.
Затем она решила окликнуть их из окна, потому что догонять посетительниц было уже поздно.
Но она лишь увидела в конце улицы Сен-Клод резвую одноколку, заворачивающую на улицу Людовика Святого.
Отчаявшись вернуть своих покровительниц, графиня некоторое время глядела на коробочку, обещая себе возвратить ее в Версаль, потом, взяв со шкафчика деньги, проговорила:
– По-моему, я не ошиблась, здесь ровно пятьдесят экю.
И бумажка, в которую были завернуты монеты, полетела на пол.
– Луидоры! Двойные луидоры! – вскричала графиня. – Пятьдесят двойных луидоров! Две тысячи четыреста ливров!
В глазах у нее вспыхнула алчная радость. Г-жа Клотильда, зачарованная лицезрением такого количества золота, какого она в жизни не видела, так и застыла с открытым ртом и стиснутыми руками.
– Сто луидоров, – повторила г-жа де Ламотт. – Стало быть, дамы богаты? Ну, так я их разыщу!