– Ну что, Гастон, как тебе мой подарок? Потрясающая штука, скажи? Чудо техники!
– Я обратил внимание, что она имеет склонность прятать стихи.
– Глупости. Ты просто не умеешь искать. Постарался бы, все бы нашел.
– И в поезде на обратном пути я читать не смог – села батарейка. Согласись, это большое неудобство.
– Что ж ты ее не зарядил?
– Наконец, я поранил об нее нос. Полагаю, мне следует взять больничный на пару недель – как-никак производственная травма. Очевидно, нам придется пересмотреть все трудовые договоры.
– Не волнуйся, больше это не повторится. Я принес тебе мягкий футляр. Смотри: легкий, элегантный, синтетика под черную крокодиловую кожу…
Менье. Не надо быть Нострадамусом, чтобы предсказать его поступки. Когда он впервые вошел ко мне в кабинет, я увидел перед собой мальчика в стариковском костюме. У него была непропорционально большая голова резинового пупса, торчавшая над уродливым, но черным галстуком, дешевой, но белой рубашкой и плохо скроенным, но серым пиджаком. Он только что окончил бизнес-школу и явился устраивать мне аудиторскую проверку. Его прислали шишки из холдинга, который выкупил у меня издательство, чтобы навести прозрачность в моей бухгалтерии – до того прозрачной, что сквозь нее можно было смотреть как сквозь стекло. Я в тот момент переживал не лучшие времена: четыре обреченные на успех книги подряд провалились, а два летних бестселлера оказались бэдселлерами. Мои финансы пели романсы. Мне страшно хотелось дать ему пинка под зад, но, как ни странно, под толстой коркой кретинизма я разглядел в нем проблески ума.
Помню, я даже пытался объяснить ему, как работает книжное издательство, надеясь, что он хоть что-нибудь поймет и оторвется наконец от кипы счетов.
Спустя неделю, в течение которой он каждый день работал до десяти вечера, Менье с торжествующим видом вошел в мой кабинет и заявил:
– Я нашел решение вашей проблемы, месье Дюбуа!
Помахал перед собой пачкой листков и провозгласил:
– Надо отказаться от книг, которые продаются тиражом меньше пятнадцати тысяч экземпляров, – и вы выйдете в ноль. А если сократить две штатные единицы, то уже в первый год можно рассчитывать на небольшую прибыль.
Самое поразительное (Менье по-прежнему не перестает меня изумлять: судите сами, насколько хорошо я разбираюсь в мужчинах), что я ему даже не врезал. После долгого молчания я выдвинул правый ящик стола и протянул ему годовой издательский план.