– Значит, он будет жить свободно.
– Относительно свободно. Армейские маги действительно служат. Дезертирство уже карается по законам военного времени, всякий обязан соблюдать субординацию, иначе последует наказание. Чувствуешь градус кипения бреда?
– Заставлять нас ходить строем и отдавать честь… Вольферин сумасшедший.
– Сумасшедший на троне, точнее, подле трона – он так и не короновался. Но знаешь, что еще хуже? Волшебников никто не заставляет идти в армию, они сами туда прутся. Теперь понимаешь ситуацию?
– В общих чертах, – ответил Тобиус, отведя задумчивый взгляд.
Никадим усмехнулся и тут же поморщился от боли – его широкий рот с толстыми губами был сильно обветрен, и в нескольких местах, где кожа губ уже лопнула, виднелись пятнышки подсохшей крови.
– Не знай я тебя так хорошо, мальчик мой, – подумал бы, что ты готовишь своему злодею некую месть. Но нет, ты умен и умеешь держать себя в руках. Глупостей не наделаешь?
– Я надеюсь, что соответствую вашему обо мне мнению, ваше могущество. Взгляните-ка на это, пожалуйста.
Тобиус передал наставнику бронзовый прибор с циферблатом, который недавно собрал.
– Что?! Ты собираешь иоритметр?! – Ювелир покрутил вращательные рычажки. – Еще не взвел пружины?
– Пока нет. Нужно уединиться и сделать все с осторожностью: после сборки разобрать его будет уже нельзя.
– Тобиус, ты уверен, что сможешь? Может, я помогу?
– У Академии есть два иоритметра, и я смогу сделать третий. Сам.
– Однако ты разжился не только статью, но и умом, мой мальчик!
Никадим извлек из своих запасов бутылку архаддирской «Шерденки», и волшебники еще долго сидели, смакуя вино с сыром и вспоминая разные оказии из Тобиусовых ученических лет. Распрощавшись с наставником, молодой маг покинул башню и обнаружил, что снаружи уже наступил ранний вечер. Занятия окончились, по всему парку гуляли волшебники, а также юные неофиты, которые скоро потянутся на ужин. Самую малость нетрезвый Тобиус с удовольствием вдохнул вечерний воздух, наполненный магией в самом прямом смысле, и решил, что, пока он здесь, нужно насладиться.
По законам Ривена у магов не было и не могло быть семей. То есть вообще. Мальчишек и девчонок находили и забирали из родных семей в раннем детстве – чем раньше, тем лучше – и до десяти лет не выпускали за стены Академии ни под каким предлогом. У них не было семейных имен, они ничего не знали о своих родных и о малой родине, с которой были привезены в столицу. Академия становилась единственным домом, она была и матерью, и отцом, и учителем, и защитником. Только Академии обязывались хранить верность маги Ривена, только ей они повиновались перед любыми тяготами и невзгодами. По крайней мере, до недавнего времени было так.