Ядовитый поцелуй - страница 28

– На что она мне? Ее Васька хочет, вот пущай и берет, ежели сможет.

– А ты выиграй и мне отдай, – провоцировал его Яуров.

– Задаром отдать? – скосил хитрые глаза Бедоносец.

Яуров подумал, что предложить алчному вору, ничего-то ценного у него не имелось, грабежами он не промышлял. Впрочем… Он расстегнул рубашку:

– Гляди, что у меня есть. Дедовский крест. Золотой.

Бедоносец взял двумя пальцами крест, повертел, оценивая:

– Реликвия?

– Чего? – не понял Яуров.

– Фамильная вещь, память. Не жаль расставаться?

– Ты выиграй дивчину, а мое слово крепкое.

– По рукам. Только на что она тебе? Злить всех, особливо Ваську? – И вдруг его рот растянулся в сальной улыбочке. – Или прикипел к ней?

– Жалко, – сказал Яуров правду, но вор не поверил.

– Командир, не сыграешь со мной? – крикнул Бедоносец, перекрывая гомон.

Петро знал особенные способности вора в карточных играх и решил: проиграю – так хоть чему-то научусь у него. Однако первую игру он выиграл, а вор поднял подлые брови, что означало удивление:

– Видать, я немного не в форме. По второму кругу пойдем?

Командир, конечно же, согласился, окрыленный нежданной удачей, но на этот раз выиграл Бедоносец. Стол окружила плотная толпа, Яуров был тут же, решив про себя: если не выиграет вор дивчину, стало быть, судьба ее такая. А Петра разобрало, он потребовал еще партию и выиграл. После проиграл два раза подряд, вор ему подлил самогона:

– Не горюй, командир, ты ж не жизнь свою проиграл.

– Играем! – рявкнул Петро.

– Интересу нет, – зевнул Бедоносец. – Серьезу нет.

– Чего хочешь? – не унимался командир.

Вор оглядел присутствующих и подался к Петру:

– Ставь беляковскую девку.

– А ты что поставишь? – занесло того.

Бедоносец снял с мизинца массивный серебряный перстень с лиловым камнем, положил его на стол со словами:

– Вещь дорогая, девка ее не стоит. Но главное – игра, верно?

Петро на секунду задумался: выиграет вор – ее пустят по кругу, да он и сам с удовольствием отдал бы им даром белогвардейскую суку, но комиссар… С другой стороны, он перестанет за нее отвечать, она перейдет в другие руки, стало быть, с них комиссар пусть и спрашивает.

– Приведите ее! – и он ударил ладонью по столу, что означало согласие.

По хате прошел гомон, игра становилась по-настоящему азартной…

Прошла неделя. Сергей ежедневно ходил в милицию, иногда и по два раза на дню, перезнакомился со следственной группой, работающей по убийствам в доме Спасского. К нему относились настороженно и с недоверием. Впрочем, всем известно: согласия в ведомствах нет, наверное, и никогда не будет, словно это две антагонистические партии, не умеющие, а точнее – не желающие договориться. Тем не менее Сергея хотя бы не гнали, а нежелание видеть его проскальзывало, правда, неоткрыто, прячась за дружелюбными улыбками и словами, но дистанция чувствовалась во всем. На его вопросы никто не давал конкретных ответов, кормили отговорками или сакраментальной фразой: «Извини, дел по горло». Однако Сергей умел налаживать контакты, и первый, с кем ему удалось относительно легко сойтись, – оказался тот самый кэп, лет на десять старше Сергея, по фамилии Каюров, который был старшим группы в ту безумную ночь. Про таких говорят: живет с тоской внутри. Что за тоска притаилась в душе Каюрова, Сергея не интересовало, да и внешние признаки еще ничего не значат, часто это свойство характера, не более.