И ответ я все-таки получила. Только совсем не такой, какого ждала.
Парень приложил руки к ушам, потом коснулся ладонью виновато улыбающихся губ и невнятно замычал. Да он глухонемой! Час от часу не легче!
– Свет, хватит к вампирам приставать, иди скорей сюда, пока все не остыло. Поросенок просто божественный! – окликнул меня так не вовремя муж, ученая натура которого сейчас пребывала в гастрономическом экстазе и воспринимать какую-либо иную информацию, не касающуюся еды, была просто неспособна.
– Вадим, но это не вампир! – потрясенно обернулась я к своему благоверному, пытаясь донести до его затуманенного ароматными запахами сознания сенсационную новость. – Он – человек!
– Тем более не приставай. Он свое дело сделал, еду нам принес. Значит, может быть свободен, – не отрываясь от разделывания румяной поросячьей тушки, отмахнулся муж. – Учти, я ждать не собираюсь, сама потом жаловаться будешь, что тебе мало вкуснятины досталось.
– Но… – снова обернулась я к глухонемому слуге, но его уже и след простыл. И когда только успел незамеченным выскользнуть из комнаты?
Я выглянула в коридор. Там царил сгущающийся вечерний полумрак надвигающихся сумерек. И ни одной живой души. Мертвой, собственно, тоже, что особенно радовало. Лишь занавески слабо колыхались на окнах, словно старались воспротивиться проникновению вечерней прохлады внутрь этого таинственного и поистине грозного сооружения.
Вообще-то такое странное безлюдье, точнее – безвампирье, несколько настораживало. Когда меня вели в комнату, отведенную Вадиму, которая, кстати, находится на другом конце замка да еще и этажом ниже, нам по дороге тоже никто не встретился. Сомнительно, что тут проживает от силы пара-тройка постояльцев, с коими я уже имела честь познакомиться, но тишина вокруг стояла противоестественная. Или вся основная жизнедеятельность наступает как раз с приходом ночи?
Проверять эту версию в гордом одиночестве не хотелось, поэтому я захлопнула дверь и решила, что нужно разбираться с проблемами в порядке общей очереди. На первом месте пока еще оставался мой бедный голодный желудок. Пора уделить ему более пристальное внимание.
– Свет, у меня такое впечатление, что ты с осени закормленная, – не переставая жевать, высказался Вадим и великодушно протянул мне поджаристый, еще не успевший остыть поросячий окорочок.