...Надо признать, такого кошмарного урока на моей памяти еще не
было.
Профессор Тебион расстарался и притащил в качестве наглядного
материала хорошо сохранившуюся руку дворфа, свеженький клочок кожи
умертвия, оскаленную голову восставшего мертвеца в банке с
формальдегидом и ступню давно сдохшего тролля.
Мужчина подобрал прекрасные образцы для визуального обнаружения
трупных пятен. Не учел он только одного — запаха! А мы, оборотни,
весьма и весьма к нему чувствительны.
В тот момент, когда преподаватель открыл герметичные контейнеры
и выложил перед нами на столе свои богатства, я резко позеленела от
попавшей в легкие вони и покачнулась. Если бы не оказавшийся позади
меня Джером, успевший вовремя подхватить и придержать, удивительная
смесь амбре точно сбила бы меня с ног.
Мне было плохо, и не мне одной. Приятный трупно-зеленоватый цвет
появился на лицах Шархая и Шон-ру. Лиам — так вообще не выдержал и,
отбежав в уголок, склонился над предусмотрительно оставленным там
тазиком. Я подумала было присоединиться к волчонку, но неожиданно
на помощь вновь пришел Джером. Точнее, не он сам, а его запах.
Да, с годами запах человека менялся, но не сильно. И хотя прошло
уже очень много времени, и мы оба умудрились повзрослеть (кто-то
больше, кто-то меньше), но запах остался прежним.
Младший наследник пах для меня по-особенному — соком
свежескошенной травы. Когда в детстве он бывал чем-то расстроен, к
этому запаху примешивался запах обжаренного миндаля. Когда
радовался или был чем-то сильно возбужден, от него начинало пахнуть
свежестью и электричеством, словно после долгой грозы.
Незаметно отклонившись назад, я сконцентрировала внимание именно
на этом приятном, успокаивающем запахе Джерома.
Тошнота уступила любопытству, и постепенно объяснения профессора
увлекли. Заинтригованная синюшным образованием на лбу восставшего,
я, поддавшись азарту, наклонилась вперед, чтобы лучше рассмотреть
все через слой стекла и формальдегида, и в результате потеряла
связь с источником своей силы.
Последствия не заставили себя долго ждать.
Зажав рот рукой, я оттолкнула Джерома и бросилась к волчонку, не
решающемуся далеко отходить от спасительного тазика. Тяжелый спазм,
спровоцированный запахом разложения, потряс обессиленное бессонными
ночами тело.
Мамочка моя кошка!