Откровенно говоря, начинать новый день не хотелось, ведь это был
третий выходной и мой последний шанс вернуться в Академию. И что-то
настойчиво подсказывало, что переубедить упрямого пятнистика не
выйдет.
После скоропалительного отхода из ресторана и экстремального
бега по крышам города прошло аж целых два дня.
Все это время я провела в доме Джеда,
не высовывая любопытный нос за пределы калитки. На мои
искренние попытки возмутиться кот отмахивался. На напоминалочки
типа «Я не твоя пленница!» леопард ехидно улыбался уголками губ, а
на две неудачные попытки свалить по-тихому разразился таким гневным
монологом, что я в кои-то веки устыдилась (правда, как и прежде,
запала хватило всего на пару минут).
Диалоги о моем возвращении в Академию были приблизительно такого
характера:
— Джед, выходные заканчиваются...
— Ты не вернешься.
— Но у меня злой ректор на посту, искать будет...
— Не будет.
— Я хочу учиться. Магия крови...
— Магия тебе не нужна.
— Но...
— Мы возвращаемся в прайд — и точка.
В такие минуты доведенная непрошибаемостью жениха пардочка
обычно теряла терпение и начинала шипеть.
— Ты знаешь кто, Джед! Ты эгоист! Ты не уважаешь моего мнения, а
значит, и меня тоже!
Потом шел обмен взаимными гадостями и претензиями, а затем,
окончательно и бесповоротно психанув, я сбегала в отведенную для
меня комнату. Завалившись на кровать, долго колотила руками
подушку, представляя на ее месте лицо упертого леопарда, а когда
негодование проходило, укладывалась и пускала скупую женскую
слезу.
В такие моменты дверь в спальню обычно неслышно открывалась, и
в комнате появлялся Джед. Он ложился рядом, прижимал меня
к себе и подолгу шептал, как сильно любит, как скучал и как не
представляет свою жизнь с другой кошкой. От его ласковых, идущих от
самого сердца искренних слов становилось только хуже, и вместо того
чтобы успокоиться, я принималась хлюпать носом с удвоенной
силой.
— Покусанный каннис... — донеслось с кухни.
Засвистел вскипевший чайник, щелкнула подставка для
приготовления горячих бутербродов, заскворчал брошенный на
раскаленную сковороду бекон: Джед услышал, что я проснулась, и
начал готовить завтрак.
— Ноэми! — позвал он в нетерпении. — Вставай.
Вздохнув, я смирилась с неизбежностью и пошла
умываться.
Один только взгляд на свою заспанную моську — и последующие
водные процедуры подрубили зарождающееся настроение на корню. К
столу, старательно накрытому леопардом для завтрака, я села с таким
кислым выражением, что даже Джед присмирел.