— Только этого не хватало, — тихо
ругнулся я, когда богиня исчезла. — Если эта магия действует на оба
мира, то в реальности нам тоже небезопасно. Роберт, тебе придется
быть вдвойне осторожнее с теми, кого ты призываешь во Тьме.
— Я уже понял, учитель. Те, кто
обитает на нижних слоях, могут меня и не узнать.
— Именно. А еще нам с тобой придется
как можно чаще пересекать границу. Для гарантии, что из нашей
памяти не испарится самое важное.
Наконец, отец Гон закончил молитву и,
поднявшись с колен, обернулся. Выражение лица у него при этом было
крайне встревоженное, а в глазах клубилась первородная Тьма, при
виде которой я внутренне подобрался.
— Ты бы прав, Артур, в мире
происходит нечто очень неприятное.
Да я уж догадался!
— И необъяснимое, — сумрачно добавил
жрец. — В последние дни я много времени провожу на нижнем слое, и,
как оказалось, это небезопасно. Я знаю, что именно хотел сказать
тебе при встрече: Фол ниспослал мне еще одно видение. И только что
об этом напомнил.
— Это что-то плохое?
— Не катастрофичное, — слегка
успокоил меня святой отец. — По крайней мере, не сейчас. Но я видел
Тьму, в которой волнами расходятся нити какого-то заклинания. И
свет, который гаснет по мере того, как нас покидают самые дорогие и
ценные воспоминания.
Я поджал губы.
— Фол дал вам хотя бы примерное
расположение источника этих волн?
— Они повсюду, Артур, — качнул
головой жрец. — Хотя пока они не выходят за пределы Алтира. Но Фол
дал понять, что как только это произойдет, остановить эту магию нам
будет не под силу.
— Замечательно, — пробормотал я,
выйдя из храма на нижний уровень. — Просто нет слов. Роберт, ты
теперь не отходишь от меня ни на шаг. Надо будет ограничить наших
коллег в перемещениях вдали от границы и сказать Мэлу… проклятье!
Мэл!
Он же по большей части пребывает
именно на нижнем слое!
Я прыжком вынырнул на верхний слой,
одновременно отправив брату тревожный сигнал. Пережил несколько
неприятных мгновений, размышляя о том, что во Тьме может вновь
потеряться лишившийся воспоминаний Палач. И с невероятным
облегчением выдохнул, когда поводок натянулся, а из темноты
проступил рослый, стремительно теряющий невидимость силуэт.
— Звал?
— У нас проблема, брат! — выдохнул я,
торопливо обшаривая лицо Палача глазами. Но потом вспомнил, что с
некоторых пор он — это в некотором роде часть меня самого, и слегка
успокоился.