- Полегчает. Всенепременно-с. Не
сомневайтесь. Только вот, тем прежним юношей, беззаботным и
доверчивым, Вы уже никогда не станете, Михаил Александрович.
- Похоже, Вы правы. Верно сказано: в
одну и ту же воду дважды не войдешь. И еще груз грядущих забот меня
гнетет здорово. Как подумаю, что разгребать предстоит такие Авгиевы
конюшни, форменно в дрожь бросает. Слава Богу, что и ВЫ теперь с
нами. Подставили свои плечи под наш тяжкий крест…
Однако, довольно, что это я
разговорился? Все о себе, да о себе. Меня ведь Ваша истинная
персона, Михаил Лаврентьевич, с некоторых пор интересует
чрезвычайно, - Михаил пристально и долго посмотрел Вадиму в глаза,
- Поскольку, как я понимаю, это именно Вы были советчиком брата при
принятии ряда важнейших решений.
И, скорее всего, Вы несколько больше
знаете о наших судьбах там, в вашем Мире, чем специалисты «узкого
профиля», как выразился как-то о себе и об адмирале Рудневе Василий
Александрович.
Так что, давайте-ка на чистоту:
рассказывайте, чего я там натворил такого дикого и страшного, в
вашем времени, что брат меня едва не объявил безумцем и изгнал из
России? А то как-то раз Василий Александрович обмолвился на эту
тему, но упорно отказывается открывать хоть какие-то подробности,
заявив, что-де, не время еще.
Конечно, я не должен настаивать. Но…
надеюсь, что Вы меня понимаете, Михаил Лаврентьевич?
- Хм… сказав А, не сказать Б?
Вообще-то, такое совсем не в стиле нашего Василия Александровича, -
Вадим аккуратно подбирал слова, - Я ни в коем случае не подвергаю
сомнению сказанное Вами. Просто… как Вы думаете, Ваше императорское
высочество, это правильно, не получив от него ответа, попытаться
разговорить меня? Как-то не очень красиво это получается? Не так
ли?
Легкая краска, прилившая к щекам
Великого князя, показала Банщикову, что его контрудар в цель попал.
И после недолгой паузы, Михаил Александрович заговорил уже совсем
другим языком:
- Миша, давай без титулов и на «ты»,
когда мы вдвоем, хорошо?
Извини меня. Но и пойми, пожалуйста:
когда родишься заново и обмываешь свой новый день рождения на краю
той воронки, в которой ты должен был быть похоронен последним
снарядом в последнюю минуту войны… можешь ведь в такой момент и
что-то лишнее ляпнуть. Да и прочих событий в тот день предостаточно
было. Японцы сдались. Письмо от… ну, одно интересное, так скажем,
мне переслал барон Фредерикс. Убило бывшего хозяина Мика. И
«Шустова» только одна бутылка чудом спаслась…