— И тебе отдали его в изгнание? — непонимающе спросила
я.
— Меня изгнали из Академии и города, но оставили свободу.
Поэтому я имею право на ношение своего меча, пусть и только как
кусок металла. Очень хорошего металла, должен заметить.
— С паршивой овцы — хоть шерсти клок,— отмахнулась
хвостом, не желая дальше продолжать тему изгнания мага. Не хотелось
мне смотреть на его стремительно темнеющее лицо, а каких-либо
подробностей он всё равно не расскажет.
Рейн хмыкнул, встряхнулся, с просыпающимся интересом посмотрел
на меня.
— Что такое «овца»?
— Ну как тебе объяснить,— задумчиво протянула я.—
Это такое небольшое животное. Травоядное, пушистое, часто
белое. Его люди разводят для мяса и шерсти.
Маг кивнул, расширяя свои знания о моём бывшем месте
обитания.
Дальше двигались молча, пока я не учуяла воду. Замерла,
прислушиваясь. С блаженством потянулась, когда поняла, что слышу
грохот речки. Толкнула Рейна в бок, когда тот непонимающе посмотрел
на меня красными глазами, кивнула в сторону:
— Там река, погнали! — И тут же рванула через лес,
ведомая собачьим чутьём.
Бегать по лесу я уже привыкла, с лёгкостью огибая деревья
зигзагами, а потому на берег вылетела уже минуты через две. Замерев
на обрыве, восторженно охнула: берег резко уходил вниз, козырьком
нависая над довольно бурной горной рекой, пенившейся внизу.
Ещё минуты три любовалась зрелищем, пока рядом со мной не встал
продравшийся через лес маг. Рейн тоже замер у обрыва, вдыхая
влажный речной воздух. Я попятилась, прикидывая, сколько надо брать
разбегу, чтобы ухнуть на середину реки: ближе к берегу шли камни, а
вот на середине течения их не было. Покосилась на мага,
вдохнула.
— Ёжик, ты б помылся,— фыркнула. От него действительно
уже прилично пованивало пóтом, да и сок лиан давал какой-то
гнилостный душок.
— Кто такой «ежик»? — спросил маг, не оборачиваясь на меня.
— Ёжик — птица гордая,— проговорила, коварно скалясь.—
Пока не пнёшь — не полетит! — С разбегу врезалась в
человека, в прыжке таща его за собой в реку.
Рейн даже выругаться не успел, как оказался по уши в ледяной
воде. Я, впрочем, тоже. Но в собачьей шкуре меня проняло не сразу.
Сначала убедилась, что маг сориентировался, отплевался и поплыл к
берегу, потом только подумала о том, что и самой пора выбираться. К
моей почти щенячьей радости, пляж под козырьком берега был из самой
мелкой гальки, почти песчаным. А чуть левее места, куда плыл Рейн,
росли густые заросли мыльного корня. Я с удовольствием догребла до
них, разрыла когтями сразу несколько штук, с упоением вываливаясь в
пене. Кто знает, когда мне ещё раз удастся помыться? Идём мы
куда-то на север — а значит, вода будет становиться всё холоднее, а
заросли мыльного корня — всё жиже.