Эти доводы немного помогли мне
совладать с нарождающейся паникой. Я открыла учебник на первой
странице. Прищурилась, вглядываясь в изображение круга. Ага, как
раз тот, что я не сумела сегодня правильно нарисовать на экзамене.
После чего вооружилась заостренной палкой и принялась за
работу.
Спустя несколько минут я мрачно
обозревало кривое и косое нечто. Да уж. Кругом это безобразие
назвать можно с огромным трудом. На бумаге у меня получалось лучше
и ровнее. Ладно, теперь символы.
Интересно, мне показалось, или пламя
свечей стало как-то тусклее? Теперь мне приходилось изо всех сил
напрягать зрение, силясь разобрать мелкие знаки. Ой, чую, наша
затея точно провалится. Я почти не вижу, что там черчу на
земле!
В какой-то момент я решила отдохнуть.
С приглушенным стоном прогнулась в пояснице, разминаясь. Затем
опять посмотрела на статую.
Стоит и как будто наблюдает за мной.
Хм-м… Даже складки капюшона как-то сдвинулись.
«Не сходи с ума! — тут же строго
одернула я себя. — Складки капюшона у нее сдвинулись, видите ли.
Просто тени легли иначе, когда Бернард зажег свечи».
А может быть, кликнуть Софию? Пусть
она подаст голос. Мне сразу же станет спокойнее.
Я открыла рот, но сразу же захлопнула
его обратно. А смысл? На меня никто не нападает. А так
напряженность момента исчезнет. Все-таки прав был Бернард. На
кладбище все чувства обострены до предела.
Я опять перевела взгляд на круг. Так,
остался последний знак. Ох, демоны! Да его же при всем желании
невозможно рассмотреть! Нет, совершенно точно, стало ощутимо
темнее. Почему?
И в этот момент огонь ближайшей свечи
как-то странно затрепетал. Окунулся в раскаленный воск и бесшумно
погас.
Ой, что это? Они же зачарованы от
ветра!
«Случайность, — забормотала я
мысленно, силясь не удариться в панику. — Это просто случайность,
Арлин. Некачественная свеча попалась. Бывает».
И широко распахнула глаза, когда
погасло сразу три свечи. А самое ужасное — все это происходило в
полной тишине. Ни треска фитиля, ни шипения угасающего пламени. Как
будто кто-то сверху накидывал на огонь невидимые колпачки.
Тьма мгновенно стала плотнее, гуще. С
едва слышным шорохом поползла к кругу, сплетаясь змеевидными
отростками.
— Мамочка, — пискнула я чуть слышно.
Позвала: — Бернард, София, вы здесь?
Было тихо. О небо, как же было тихо!
Словно полянка погрузилась в плотное вязкое марево темноты, не
пропускающей ни единого звука.