Я так торопилась, что не обращала
внимания ни на что вокруг. И потому не успела отреагировать, когда
на моем пути внезапно появился какой-то человек. Причем он возник
так неожиданно, что я просто не успела отреагировать и со всего
маха врезалась в него.
— Ай! — Я отлетела в сторону и чуть
не уселась прямо на нагретую солнцем дорожку, но в последний момент
меня подхватили под локоть, уберегая от падения.
— Спа… — начала было я, но слово
умерло, так и не успев полностью сорваться с моих губ, потому что я
узнала Даррена.
Именно он так внезапно появился на
моем пути, а потом не дал упасть.
— А, это ты, — неприветливо буркнула
я и одернула руку, поскольку Даррен продолжал придерживать меня за
нее.
— Не стоит благодарностей, Арлин, —
насмешливо отозвался тот. — Скажи, ты всегда так ходишь по городу?
Не глядя по сторонам и витая в облаках? В таком случае даже страшно
представить, скольких несчастных ты сбила с ног.
— Я не витала в облаках, —
огрызнулась я. — И вообще, что ты тут делаешь?
— Бернард и София решили уединиться,
— кисло произнес Даррен. — В ваше общежитие они идти не рискнули.
София сказала, что коменданша уж очень утром бушевала, когда
увидела ваше бесславное возвращение. Вот и отправились к нам. Ну а
меня выгнали погулять.
— Ясно, — буркнула я.
— А ты от кого убегала? —
полюбопытствовал Даррен. — Неслась как перепуганная лань.
— Да, зазывала в гадальный шатер
привязался, — пояснила я. — Начал всякую чушь молоть.
— Зазывала? — невесть чему
обрадовался Даррен. — Это же чудесно! Давно хотел погадать на
себя.
— Ты смеешься, что ли? — скептически
вопросила я. — Разве этому можно верить?
— А я и не верю. — Даррен лукаво
подмигнул мне. — Но нет лучше способа поднять настроение, чем
выслушивать всякую чушь о себе. Особенно когда ее говорят с таким
серьезным видом. Ради такого даже медяка не жалко.
— Странные у тебя развлечения. — Я
неодобрительно покачала головой. — У нас в деревне с торкайцами
предпочитают не связываться. Чудной это народ. Во-первых, воруют
все, что дурно лежит. А во-вторых, всякое про них плетут. Мол, если
разозлишь кого-нибудь из торкайца, то…
— То он нашлет на тебя проклятье, —
спокойно завершил Даррен. — Потому что душа у любого торкайца такая
же черная, как и глаза. И потому лучше с ними в разговоры не
вступать и вообще обходить десятой дорогой. — Сделал паузу и
насмешливо спросил: — То есть, ты сама веришь в этот бред?