Даррен осторожно прислонил Бернарда к
стене, по которой тот тут же сполз на пол. Прикоснулся к плите,
отъехавшей в сторону, и кончики его пальцев окрасились в лиловый
цвет сканирующего заклинания. Впрочем, почти сразу блондин
болезненно ойкнул и одернул руку.
— Тут какая-то защита, — проговорил
он.
— Агась, — радостно подтвердил
Роджер. — Тот, кто не знает секретку, вовек не найдет вход в сам
склеп. Вроде так сделано, чтобы никто над прахом поглумиться не
сумел.
— Наверняка тут есть еще какие-нибудь
охранные чары, — мрачно проговорила я. — Как бы по нам не шарахнуло
чем-нибудь.
— Не, внутри все чисто. — Роджер
помотал головой. — Сам слышал, как ректор с каким-то духом тут
беседовал.
— Что?!
В едином восклицании слилось сразу же
множество голосов. Даже Бернард, который начал клевать носом, резко
распахнул глаза.
— Точнее сказать, ругался, —
беззаботно пояснил Роджер, как будто не понимая, почему его слова
вызвали такое всеобщее удивление. — Так орал, что аж эхо гуляло. Я
снаружи спрятался. Уж очень интересно было, зачем Артен сюда вдруг
приперся. Вроде как к похоронам не было приказано готовиться. А он
шмыг — и в склеп. А потом кричать начал.
— Артен Войс увлекается ритуалами
некромантии? — София потрясенно всплеснула руками. — Ничего
себе!
— А что именно он кричал? — спросил
Даррен.
— Да я не разобрал. — Роджер с
искренним огорчением вздохнул. — Он на каком-то чужом языке кричал.
Ничего не понял. А ближе подходить побоялся. Ежели бы меня за
подслушиванием Артен поймал, то остались бы от меня одни головешки,
наверное.
— Любопытно, — почти не разжимая губ,
обронил Даррен и легким движением руки отправил искорку вперед.
Она медленно вплыла в склеп.
Поднялась выше, озарив серые каменные стены, в которые были
вмурованы мраморные плиты с высеченными на них именами.
Даррен нагнулся и потянул за руку
Бернарда, силясь поднять его на ноги. Но здоровяк внезапно принялся
упираться.
— Без меня идите, — выдавил он с
трудом. — Что-то меня мутит. Мне бы это… к свежему воздуху
поближе.
— Эх ты! — воскликнула София. — Самый
ответственный момент наступает, а ты в кусты.
— Прости, душенька моя. — Бернард
устремил на мою подругу жалобный взгляд. — Я и сам не понимаю, что
меня так развезло. Боюсь, что испорчу ритуал.
После чего внезапно отчетливо
позеленел и рванул в сторону двери, за которой бесновался ветер и
шумела гроза.