— Итак, Виктор, — телефон швырнули мне обратно на
колени и я поспешил убрать аппарат обратно в карман, — давайте
предположим, что вы честный человек. Совершенно честный, хочу
заметить, и не собираетесь лгать мне. Я задам всего один вопрос и
хочу услышать от вас простой и понятный мне ответ. Кто вас отправил
ко мне?
— Меня никто не направлял.
Еще один удар в живот и я согнулся на сиденье,
прижавшись к собственным коленям. Вот оно, дружелюбие южных земель.
Выпрямиться обратно было довольно сложно.
— Еще раз повторю свой вопрос, — вежливость была явно
притворной, — Кто?
— Я сам, — прохрипел я в ответ и уже услышал, как
сидящий слева от меня человек шевельнулся, чтобы нанести еще один
удар, но собеседник напротив махнул рукой, остановив
избиение.
— Или ты очень упорный, или... Останови здесь, —
бросил он водителю.
Машина прошуршала на гравийной обочине и плавно
остановилась. Меня грубо выволокли наружу и поставили на ноги.
Ощущать себя безвольной куклой было не самым приятным
занятием.
— Ты можешь видеть? — поинтересовались у
меня.
Когда я с трудом разлепил веки, уже опухшие от
вещества из баллончика. Но зрение постепенно стабилизировалось. В
свете придорожного освещения я различал серость одежды бугая, что
придерживал меня за руку так, словно хотел оторвать ее. Справа от
меня, почти сливаясь с асфальтом, находился мужчина, в черном
костюме. Я поднял голову, чтобы рассмотреть его получше, если потом
не выдастся возможности. Что ж, он действительно походил на свою
фотографию в газете: вытянутое лицо, прямой нос, высокий лоб и
зачесанные назад седеющие волосы. Выглядел он не слишком молодо, но
что-то в его внешности казалось мне неестественным. Возможно, то
были глубоко посаженные глаза, а, может быть, это просто были
особенности внешности, смешение кровей разных национальностей,
которые редко встречались в моих широтах.
— Максим, будь добр, — обратился владелец клуба
Дельфин к своему помощнику.
Клешня тут же сжалась еще сильнее, и я уже испугался,
что он просто передавит мне руку. Максим широкими шагами пересек
проезжую часть узкой дороги и подвел меня к отбойнику. Мы
остановились на повороте, кажется. Вдалеке блестели огни города.
Сзади слышались мягкие шаги и постукивание. Мужчина остановился
чуть сзади нас.
— Здесь не очень высоко, метров десять, может, чуть
больше, — он говорил спокойно и мягко. — От этого мало кто умирает,
но переломы со смещением заживают очень долго и беспокоят потом до
конца жизни. У некоторых — очень короткой жизни. Я повторю свой
вопрос в третий, последний раз...