– Вы его всё равно убьёте, чем это отличается от прямого
убийства? – По его мнению, никакой разницы нет.
– Тем, что лично Вы в нём не будете замешаны.
– Формально да, вины моей не будет. – Как же он ненавидит эти
все торгашеские «хитрости». – Но есть ещё такое понятие, как слово
благородного. – Которое этому человеку явно не известно. – Да и
совесть у меня тоже есть.
– Назовите сумму, которая поможет Вам договориться с Вашей
совестью.
Такие предложения даже за шутку принять нельзя. Значит, этот
человек просто идиот.
– Если эти люди действительно поедут через мой лес, то свою долю
я возьму с них, лишнего мне не надо. – На откровенный идиотизм он
решил не обижаться. Убогие люди.
– А если мальчик сам на вас нападёт? Вы же убиваете всех, кто
оказывает сопротивление, мне правильно рассказали?
– Да, правильно. – Он сам доводил до всех своих людей эти
принципы: кто не сопротивляется – у тех треть забирать и отпускать.
А если кто-то обнажил оружие, тот будет убит, не важно, мужчина это
или женщина.
Детей, правда, им убивать ещё не приходилось. И он искренне
надеялся, что и не придётся.
– Тогда я прошу только обещать: если мальчик обнажит оружие, его
убьют. – Понятно. Рядом с мальчиком будет провокатор, который и
вручит в нужный момент малышу ножичек.
– А если он не будет сопротивляться? – В ситуации, когда кто-то
нападёт с оружием, его люди и так убьют любого. Возможно, даже
ребёнка не пощадят.
– А если нет, то нет. Просто ограбите и отпустите.
– Мы не грабители. – Скривился он от такой трактовки его
благородного занятия. –Мы просто собираем налог за проезд через
свои территории. Император вообще забирает больше половины в виде
налогов, а мы только треть.
– Да, извините, я просто оговорился. – Не видно, что он
раскаивается за свои слова, но что взять с торгаша. – Так мы
договорились?
– Договорились. – Он так понял, что изменить всё равно ничего
нельзя. Мальчик всё равно поедет, а его люди его остановят.
– Может, тогда подпишем договор? – Этот человек не идиот, он
просто издевается!
Алетис сделал шаг назад, выхватил шпагу и сделал приглашающий на
дуэль финт.
– А может, я просто проткну тебя своей шпагой, и пойду своей
дорогой? – Он вообще-то считал себя спокойным человеком, но и его
можно было вывести из себя. Раздражение от такого унижения грозило
вылиться в кровопролитие. – Кто ты такой, чтобы не верить мне на
слово?