Через двадцать минут подошёл пацан с выбитым глазом. Одетый во
всё черное он, будто сливался с мраком города. Мой ровесник - не
старше. Спросил, хороша ли гербуха и, услышав ответ «лучшая», взял
пакет.
- Привет, малой!
Крутанувшись на месте, я выскочил на дорогу и прикрылся руками.
Как он оказался у меня за спиной?! Мужик лет тридцати пяти с
уставшим лицом опирался о светофорный столб.
- Привет, - промычал я, опуская руки.
- Давно тебя не было.
- Ага, - я мотнул головой и уставился ему в грудь.
В нём была материя. Структура размером с теннисный мяч. Если моя
близилась к одной относительное единице, то его раза в четыре
больше. Значит четыре относительных единицы? Не обязательно. На то
они и относительные. Структуры запросто могли отличаться друг от
друга размерами.
- Дай одну! - он протянул ладонь с зажатой под мизинцем
купюрой.
Мы были с ним знакомы. Не друзья, но у Сайлока гербуху он
покупал не в первый раз. Уставшие глаза и обвисшие плечи. Ничего
удивительного. Каждый второй на этой улице выглядел каторжником.
Как он подобрался ко мне так близко? Других покупателей я замечал,
едва они показывались из-за поворота. Материя. Другого объяснения
нет. Думается, у него прокачана вторичная характеристика скрытности
или что-то такое.
- Не зависай тут надолго, - мужчина взял пакет и сунул в карман
джинсов. За поясом показалась рукоять пистолета.
Проводил его взглядом и подсчитал прибыль. Продал четыре пакета.
Продам ещё один - получу первые заработанные кредиты. Карманы
опустошались, но медленно. Самое горячее время осталось позади.
Шустрик говорил, что с трёх до шести - глухо. Хорошо, если один или
два пакета продашь, а можно и впустую простоять.
На бумажке в клеточку Шустрик изобразил схему. Пара тройка линий
с отметками аквариума, убежища, точки у светофора и клуба. «Туда не
ходи!» - сказал Шустрик. На самом краю карты - прямоугольник. Люди
толпятся у клубов круглые сутки. По крайней мере в моём мире так.
Во фразе «туда не ходи!» не было «ни в коем случае» или «не думай
соваться», верно? Ну, а что мне оставалось? Вернуться с десятью
пакетами, значит - признать своё поражение. Если я не продам
тридцать штук за две ночи, всё остальное потеряет смысл…
Прошёл два квартала и вышел на оживлённую улицу. Фонари работали
почти все, в витринах магазинов отражались рекламные вывески. У
клуба толпились люди, изнутри доносились обрывки музыки.