Саша бродил по пустой квартире, в которой после отъезда сестры вновь остался в одиночестве, и пил из горла коньяк, чувствуя, как алкоголь горячими струями растекается по венам, как пульсирует в висках кровь, но желанного опьянения не наступало. Видимо, после аварии у него просто отключился какой-то жизненно важный центр, отвечающий за расслабление, и больше не выходило забыться в спасительном беспамятстве.
Он не мог понять, чем она так зацепила его. Красивая? Да. Неглупая? Пожалуй. Но, главное, не трусиха. Отвечала ему то, что считала правильным, не подстраиваясь под его напор, его желания. Дерзила, и ее не волновало то, кем он являлся на своей работе, на своей «земле», на что был способен, не догадываясь о том, как его боялись другие. Ее слова, ее безразличный взгляд, каждый ее жест бросал ему вызов: «Я не твоя, смирись». И от этого внутри загорался еще ярче огонь, превращаясь из искорки в пламя. Он думал о том, что она отдает предпочтение этому сопляку, весь день просиживающему за компом в коммерческой фирме по продаже канцтоваров, а вечерами за копейки пританцовывающему за диджейским пультом, и, вероятно, даже готова связать с ним свою жизнь. Саша злился еще больше, представляя, что она делит с этим парнем постель, отвечает на его ласки, что тот имеет полную власть над ней. Красивая и недоступная. Недоступная для него. И эта мысль не давала покоя, превращаясь в безумное наваждение. Она будет его. Хочет она того или нет. Он этого добьется. Даже просто для того, чтобы выкинуть ее из своей головы.
***
Сделав глубокий вдох, Юля толкнула тяжелую дверь и вошла в ОВД. У окошка дежурного раскрыла удостоверение.
— Доброе утро, я из Управления, на инвентаризацию. Где я могу найти начальника отдела?
— Прямо по коридору до конца, 115 кабинет. Шведов Константин Николаевич.
— Спасибо, — убрав удостоверение в сумку, она направилась в указанном направлении, с некоторым напряжением оглядываясь по сторонам, в любой момент ожидая увидеть перед собой опера. И словно в подтверждение его присутствия здесь наткнулась взглядом на табличку на двери одного из кабинетов — «Начальник уголовного розыска Воронов Александр Павлович». По телу невольно пробежала дрожь, нервное напряжение усилилось. Никакое самовнушение, что за время ее пребывания здесь они могут и не встретиться, уже не действовало.