– Извини, я кое-что вспомнила. Так что ты
говорила? Зрелищный номер им нужен? Может, танец чирлидерши им
забабахать? Пойдёт?
Кажется, Ирэн обиделась.
– Смеешься, да? – она прижала подушечки
указательных пальцев к уголкам глаз, – тебе легко говорить, а для
меня это первое задание. Если вылечу в первую же неделю – позор
будет на весь Ереван. Я домой тогда не вернусь. За меня племяши
болеют, как им в глаза посмотрю? Я обязательно должна ради них
сделать всё возможное. Лично мне победа не нужна, главное – не
опозориться. А что делать, всю ночь думала – и не придумала. Пришла
к тебе, свежей голове, надеялась, что ты посоветуешь что-нибудь
дельное…
Ольга долго раздумывала, прежде чем решиться.
Заговорила только тогда, когда Ирэн всхлипнула и
отвернулась.
– Не переживай, – Ольга решительно спрыгнула с
перил, – ну-ка, встань рядом… Ты не намного выше меня. Значит,
будет тебе костюм и зрелищный номер тоже.
– Какой костюм? Ты что-то придумала? – Ирэн
вытерла влажные глаза.
– Если нужно очаровать мужчину, то только
восточным танцем.
– Я?! Я боюсь! – Артисян взмахнула своими
красивыми длинными пальцами.
– Тогда пой!
– «Пой»… Я же сказала, что это ерунда… Просто я
же не знаю танец живота.
– Я тебе и не предлагаю этого, просто научу
простым, но эффектным движениям. Без всякого живота. Всё будет
нормально.
Ирэн бросилась Ольге на шею:
– Ой, спасибо! Мне повезло с
помощницей!
– А мне с хозяйкой, – вежливо ответила Ольга на
комплимент, отстраняясь. – Только, Ирэн, это моё условие – никто не
должен знать, что именно я тебе дала костюм и научила. Понимаешь? Я
пока никому не хочу об этом говорить.
– Я – рот на замок, – чёрные глаза Ирэн
заблестели, – когда начнем?
– Когда все лягут спать, ладно? Или можно утром,
часиков в пять-шесть, до завтрака.
Ольгина золушка была «совой», поэтому решено
было репетировать в строгой секретности, ночью.
19
Забыл о славе,
пленённый ароматом
простой фиалки.
Времени, и правда, оставалось совсем мало: среда
и четверг, -- хотя разрешение Карины Собак на свободный выбор
режима дня в эти дни был весьма кстати. Нервозностью страдали все
золушки, а от них заразились помощницы. Первым хотелось выступить
на ура: никто не желал покинуть проект в конце первой недели;
вторые, помощницы, оставшись довольными событиями первой недели
(фотосессией и съёмкой для «Заткнись и ешь!») мечтали о более
длительном пребывании в Доме. Одна Маслова сохраняла
невозмутимость, высмеивая репетиции у караоке, гнусаво подпевала,
проходя мимо, и сама, то ли желая заморочить всем голову, то ли из
соображения секретности, собиралась то петь, то плясать, то
рассказывать басню, и, к счастью для Ники, не подключала свою
дублёршу к подготовке, презрительно фыркая: