Вер с голубыми глазами скользнул по
мне откровенно плотоядным взглядом, а зеленоглазый, сощурив глаза и
еще пристальней посмотрев на меня, принюхиваясь, и как мне
показалось, недоуменно хмуря лоб, выдохнул.
— Без разницы! У тебя, девочка, есть
минута, чтобы собрать вещички, затем мы уходим. И у вас доктор
Катерсон тоже.
Уже не раздумывая, я кинулась к
чемодану, который так легкомысленно собрала перед отлетом на
Гавайи, а наркоторговцы любезно прихватили вместе со мной во время
похищения, чтобы, наверное, не заморачиваться потом поиском одежды.
Вытащив пару сменного белья, кофту, запасные штаны и пару маек,
содрав простыню с гамака, соорудила из нее мешок и, положив туда
вещи, кинулась за самым главным - пробирками с устранителем моего
волчьего аромата. Открыв ящик, прикинула их количество и поняла,
что хватит мне их не больше чем на три-четыре дня, и то если дождя
не будет, а что будет потом, я боялась даже загадывать. При
такой-то компании! Особенно учитывая тот факт, что женщин-веров
слишком мало, и каждая ценится очень высоко. Слишком часто в играх
самцов мы становились разменной монетой или платой за чьи-то
ошибки. Причем в буквальном смысле. Меня либо сделают чьей-то
сексуальной игрушкой, либо за вознаграждение вернут Дурси. Ему
плевать на мою ценность женщины-вера, его будет волновать лишь
месть за единственного сына. Его подруга и мать Ирвена Эмма Дурси
лично сдерет с меня шкуру, причем очень медленно, наслаждаясь
процессом. Ведь она искренне считала, что ее сынок заслуживает
самого лучшего, и не важно чью жизнь он при этом сломает или
уничтожит. Эта холодная высокомерная женщина воспитала из него
морального урода, а ее муж во всем потакал жене, боясь ее потерять.
А в итоге, они лишились сына, а я — родителей и живу в вечном
страхе, что меня найдут.
Спрятала пробирки в импровизированный
мешок, закрутив концы, сделала своеобразную ручку. Перекинув мешок
через плечо, повернулась к нашим "спасателям" и снова замерла от
испуга. Уже трое оборотней стояли в дверях и с горячим пристальным
вниманием следили за моими сборами. Мне показалось, что я всей
кожей чувствую их похотливые взгляды, скользящие по всему телу, от
чего внутри начала нарастать паника, а внутренности - завязываться
в ледяной узел. Нервно сглотнув горькую от страха слюну, я так и
стояла, боясь пошевелиться, и тем самым спровоцировать внутреннего
зверя возбужденных самцов на охоту за мной. Но заметив мое
состояние, мужчины резко отвели глаза, и двое из них поспешили
выйти наружу, оставив наедине с зеленоглазым. Он, хмуро стрельнув
по мне взглядом, хрипловатым голосом тихо приказал: