Я слушала его бархатный голос и
пыталась осмыслить его слова. А главное, его планы на мое будущее.
Уж слишком большая уверенность звучала в его голосе относительно
моей дальнейшей судьбы, а я так много лет полагалась только на
себя, совершенно не общалась с представителями своего рода,
растворяясь среди людей и перенимая их повадки. Наш разговор
прервал шум вертолетных винтов, а вскоре и он сам завис невысоко
над нами. Рене подхватил меня на руки и быстро побежал к нему.
Глава 8
Мы загрузившись в небольшой вертолет,
который немедленно взмыл вверх, от чего заложило уши, а желудок
рванул к горлу. Я спрятала лицо на груди Рене, чтобы вдохнуть его
аромат и успокоиться, и его руки тут же сомкнулись на моем теле,
давая возможность ощутить его заботу и тревогу о моем самочувствии.
Летать на вертолете мне еще ни разу не приходилось и было немного
не по себе. Напротив сидел Поль и настороженно следил за нами.
Кроме него и пилота в кабине больше ни кого не было, и я решила,
что Поль опасался осложнений в виде возможных соперников для Рене.
Он немного успокоился, когда заметил метку на моей шее, но
расслабляться не спешил. Сидя на коленях Рене в кольце его рук, я
обернулась и спросила, пытаясь перекричать шум винтов.
— Что с Катерсонами?
Поль едва усмехнулся, а потом так же
громко сказал нам с Рене. Мне даже показалось, что он специально не
заострял на мне свое внимание.
— Они волновались, но мы сказали, что
тебе стало плохо, поэтому решили отложить твою эвакуацию. Они даже
не хотели улетать, но выбора им никто не оставил. Они ждут своего
рейса в номере отеля, который мы заранее забронировали. Нам
повезло, Джинкс и Жан с Жакру, вовремя их увели от реки. Они не
видели ваших догонялок! Но уверен, они ждут тебя, чтобы убедиться,
что ты в целости и сохранности. Еще успеешь с ними проститься,
прежде чем они улетят в Штаты.
Выслушав Поля, я резко повернулась к
Рене и, прислонив губы к его уху, спросила.
— А я? Мне тоже в Штаты надо. Решить
вопрос с квартирой, работой. Мне надо домой!
Рене повернул голову, оказавшись
вплотную к моему лицу, затем наклонился еще ближе и лизнул меня в
губы. Мое лицо оказалось в плену его ладоней, и Рене впился в мой
рот поцелуем. Горячим, утверждающим его право, доминирующим. Я
растеклась по его коленям лужицей и утратила все здравые мысли, но
поцелуй прекратился так же резко как и начался. Я еще не успела
прийти в себя, а мне уже на ухо прошептали, обдав теплым дыханием,
от которого бабочки в животе сбились в кучу и толком не знали куда
лететь.