Злобно рыкнув, Анфиса резко
отвернулась, обеими ладонями ударила по столу и яростно
прошипела:
— Поверь, детка, я с любыми кошмарами
смогу ужиться, если речь идет о наших жизнях. Ты еще маленькая, а я
за восемьдесят шесть лет слишком многое повидать успела. Знаю,
почем фунт лиха!
— А я не смогу, — тихо, горько
шепнула я.
Анфиса рычала не переставая. Ее
теплые медовые глаза светились — волчица слишком близко подобралась
к «поверхности». Я выпустила свою, и началась битва желаний…
взглядами…
Наконец, тетя сдалась:
— Я уже потеряла Марию, а тебя не
могу.
— Ты сама знаешь, что я не она — а
ответственная до неприличия и трусливая до безобразия. И дом свой
люблю, и вас люблю больше всего на свете. И…
— Подлиза! — буркнула Аня, усаживаясь
на стул. — И как ты хочешь провернуть это дело?
Я наморщила нос и неуверенно выложила
план «Б»:
— Дождаться темноты, пробраться
волком на лесопилку и освободить тех… товарищей.
— Возможные осложнения? — Аня
склонила голову вбок и с усмешкой смотрела на меня, ожидая. —
Говори, Лиса.
— Там охранники с пушками, плюс
решетки на окнах стальные, склад же. Ну и вдруг они… в отключке до
сих пор. Как мы их незаметно вытащим через окно? Машину близко не
подогнать — заметят.
Тетушка водила красным ноготком по
столешнице и задумчиво повернулась к окну, за которым уже темнело.
Осень. Но нам только на руку.
— Можно решетки зацепить тросом и
вырвать…
— Громыхнет. Охрана услышит! —
возразила я.
— А мы на решетку одеяло навесим,
тогда шума меньше будет.
Я со здоровым скепсисом оценила
предложение:
— Ладно, принимается. А как
вытащим?
Подперев щеку кулаком, «подельница»
раздраженно взглянула на меня:
— Я свои идеи высказала, между
прочим, теперь твоя очередь.
— Давай уазик Влада возьмем, он
вместительный…
— И как он нам поможет?
— Тележку возьмем с собой…
— В которой папа навоз возит? —
идеальные черные брови моей копии насмешливо поползли на лоб.
— Я ее сейчас схожу помою. Только,
Ань, я не представляю, как мы двух здоровенных мужиков на себе
попрем.
— Ох, Мишкина младшая, загоню я тебя
в долги с твоими затеями!
— Какая вы меркантильная, Мишкина
средняя! — хмыкнула я в ответ.
— Меня смущает только одно…
— Что именно?
— Что скажет папа… потом!
— А зачем его расстраивать? Пусть это
дело останется нашим маленьким секретом, — я заискивающе посмотрела
на подругу.