— Скажи-скажи, особенно, куда ты с
этим инвентарем ночью таскалась, язва!
— Сама такая, — беззлобно огрызнулась я.
— Скоро ночь закончится, мы идем или
нет? — примирительно шепнула Анфиса.
— Ой, — в унисон испуганно
«вскрикнули» мы одними губами и уткнулись носами в землю.
Внизу, буквально в пяти метрах под
откосом, вдоль забора, тихо переговариваясь, прошли двое
охранников. Наконец они скрылись из виду, значит — обход каждый
час. Мы переглянулись, тяжело вздохнув, и решились.
— А если трос короткий окажется? —
неожиданно засомневалась Анфиса.
— Тогда я плюну на все и пойду домой
спать, — хихикнула я.
— Вот сразу бы и плюнула, и никаких
проблем... — буркнула Аня.
Мы аккуратно вытащили тележку из
багажника, сложили в нее завернутый в тряпку набор инструментов,
трос и почти бесшумно спустились к забору, прокрались к тому самому
складу. Аня несла под мышкой одеяло, а мне, как инициатору,
достался пахучий инвентарь. Проволоку перекусили секатором для
обрезки веток в саду, — удивительно, но пока у нас получалось,
вроде. Только я порвала штаны, зацепившись за колючку на проволоке.
Шепотом ругаясь, громыхая тележкой и трясясь от страха, мы рванули
дальше.
— Ой, запалят нас, как есть.
— Аня, хватит каркать, в конце
концов, — раздраженно шипела я, стараясь справиться с нервами.
Да уж, взломщики из нас — аховые.
Только в кино самый завалящий обыватель под музыку с легкостью
заборы перемахивает, грабит, спасает, вершит справедливость — и его
никто не ловит.
Мы присели у незастекленного окна,
откуда сильно несло краской и свежеструганной древесиной.
Пробивались еще какие-то странные запахи, но едва-едва уловимо, —
вонючая «химия» перебивала основательно. Мы синхронно приглушенно
чихнули, всячески стараясь производить как можно меньше шума,
затем, испуганно сжавшись, несколько мгновений прислушивались к
окружающей тишине.
— Ты уверена, что их точно здесь
оставили? — прохрипела Аня.
— Здесь, точно. Может быть, там
несколько комнат, но здание-то одно. Главное, внутрь попасть...
Страшно стало — до смерти; ощущение —
словно кто-то следит. Но оглянувшись и поводив носом, я ничего не
увидела и не почуяла. Анфиса тоже крутила головой и ушки
навострила. Отдаленный собачий лай. Шелест ветра. Ничего
необычного, кроме ситуации. До полнолуния далеко, но звезды и
толстенький серп светят ярко. И несмотря на осеннюю глухую ночь,
наши фигуры, наверное, хорошо видны, как и светящиеся глаза.
Переглянувшись, мы пожали плечами, пытаясь убедить друг друга, что
обеим показалось.