Некоторые девушки засмеялись. Одна – та, которая считала удары часов, – взяла сторону Франсины.
– Не обращайте внимания на их смех, мисс де Сор. Вы совершенно правы.
– Благодарю вас – кто бы вы ни были, – ответила мисс де Сор отрывисто.
– Меня зовут Сесилия Вайвиль, – продолжала заступница. – Может быть, вы сделали не совсем хорошо, сказав, что ненавидите нас. В то же время мы забыли нашу благовоспитанность и нам остается только просить у вас прощения.
– Я могу сказать вам только одно, Сесилия, – вмешалась Эмили, – вы не перещеголяете меня в великодушии. Зажгите свечу кто-нибудь и взвалите вину на меня, если мисс Лед это узнает. Я намерена пожать руку новой девушке, а как могу я сделать это в темноте? Мисс де Сор, мое имя Браун, и царица в этой спальне я – а не Сесилия. О, какая хорошенькая кофта!
Зажженная свеча обнаружила Франсину, сидящую на постели в таких сокровищах настоящих кружев, что царица забыла все свое царское достоинство от восторга.
– Семь шиллингов и шесть пенсов, – заметила Эмили, смотря с презрением на свою ночную кофту.
Одна за другой воспитанницы поддались привлекательности удивительных кружев. Тоненькие и полненькие, белокурые и черноволосые, они все собрались в своих белых одеждах около новой ученицы и по общему согласию дошли до одного и того же заключения: «Как должен быть богат ее отец!»
Пока девушки любовались Франсиной, часы пробили половина первого.
Сесилия подкралась на цыпочках к двери, выглянула, прислушалась, опять затворила дверь и обратилась к собранию с непреодолимым очарованием своего нежного голоса и убедительной улыбки.
– Никто из вас еще не проголодался? – спросила она. – Учительницы в своих комнатах, с Франсиной мы все устроили. Зачем же оставлять ужин под постелью?
Такие рассуждения допускали только один ответ; царица грациозно махнула рукой и сказала:
– Выньте.
Может ли хорошенькая девушка, лицо которой вдобавок обладает очаровательным выражением, сделаться менее привлекательной, от того, что она одарена хорошим аппетитом и не стыдится сознаться в этом? Со свойственной ей грацией Сесилия нырнула под свою постель и вынула одну корзинку с тортами, другую корзинку с фруктами и сладостями, третью с шипучим лимонадом и чудесным кексом – все было куплено по подписке и спрятано в комнате по доброму потворству служанок. На этот раз пир был особенно изобилен. Имея перед собой совершенно различную перспективу, Эмили и Сесилия закончили свою школьную жизнь и теперь вступали в свет.