– Больше ничего, – ответила Сесилия.
– Любви тут не было?
– Не было, насколько мне известно.
– Это самое неинтересное убийство. Мне надоело сидеть в саду. Когда начнется представление в школе?
– Не прежде, как часа через два.
Франсина зевнула.
– А вы что там делаете? – спросила она.
– Ничего. Я пробовала раз спеть простую песенку. Но когда я очутилась перед всеми зрителями и увидела ряды дам и мужчин, ожидавших, чтобы я начала, я так перепугалась, что мисс Лед должна была извиниться за меня. Я не могла оправиться целый день. Первый раз в жизни у меня не было аппетита за обедом. Ужас! Уверяю вас, я думала, что умру.
Нисколько не тронутая этим прискорбным рассказом, Франсина лениво повернула голову к дому. В эту самую минуту отворилась дверь. Стройная, невысокого роста девушка быстро спускалась по ступеням, которые вели на лужайку.
– Это Эмили возвращается, – сказала Франсина.
– И кажется, торопится, – заметила Сесилия.
Эмили даже не смотрела на Франсину. Она была явно огорчена. Сесилия встала, испугавшись. Ей прежде всех Эмили поверяла свои семейные беспокойства.
– Дурные известия от вашей тетушки? – спросила она, когда девушка приблизилась.
– Нет, милая моя; совсем никаких известий.
Эмили нежно обняла подругу.
– Настала пора, Сесилия, – сказала она, – мы должны проститься.
– Разве миссис Рук уже здесь? Вы уезжаете?
– Это вы уезжаете, – грустно ответила Эмили. – За вами прислали гувернантку. Мисс Лед занята в классной и не может видеть ее, – а она все рассказала мне. Не пугайтесь. Дурных известий из дома нет. Только планы ваши изменены.
– Изменены? – повторила Сесилия. – В каком отношении?
– В очень приятном. Вы едете путешествовать. Отец ваш желает, чтобы вы поспели в Лондон к вечернему поезду во Францию.
Сесилия угадала, что случилось.
– Моя сестра нездорова, – сказала она, – и доктора посылают ее за границу.
– На Сен-Морицкие ванны, – прибавила Эмили. – Вы знаете, как Джулия вас любит. Она не хотела и слышать об отъезде, если вы не поедете с ней. Квартира на ваннах уже нанята.
– Я очень рада ехать с Джулией, – с жаром ответила Сесилия. – Я думала о вас, душечка.
Ее нежная натура, ужасавшаяся суровых трудностей жизни, ужасалась теперь жестокости близкой разлуки.
– Я думала, что мы проведем вместе еще несколько часов, – сказала она, – зачем нас так торопят? В Лондон с нашей станции поезд идет довольно поздно.