И я поняла, откуда в ту страшную
морозную ночь возле нашей деревни появились загрызни, один из
которых едва не убил моего отца. Ночь, которую я никогда не забуду.
Ночь, которая изменила всю мою жизнь.
– Императорские гончие среагировали
слишком быстро, – поморщилась Саарда. – Но если бы я знала, к чему
все приведет!
А я уже знала – все привело к тому,
что мама подписала договор с лордом Градаком, по которому я должна
была попасть к нему в рабство. А Царапка привела меня в город и
дала услышать о том, что набирают адептов в Академию Проклятий. Как
все же странно сплетаются нити судьбы! Саарда хотела убить давнюю
соперницу, а положила начало моей истории. Ведь не случись этого –
я была бы давно замужем в Загребе, у меня было бы уже несколько
детей и не было бы лорда Риана Тьера.
– Это стало началом конца, –
продолжила Саарда, – первым неверным шагом. Ты – моя Калиан!
Не совсем понимаю, о чем речь, но
магистр Эллохар насмешливо отозвался:
– О да.
– Ты рушила все мои планы, –
продолжила морская ведьма, – а артефакты ломали созданное ранее,
притягивая людей и события, чтобы обрести тебя. Десятилетия
подготовки, сотни последователей, тысячи мастеров… Человечка, – из
ее горла вырвался хрип, – ты никогда не оценишь то, что разрушила!
Тебе не постичь красоты замысла! Ты…
– Зачем? – тихо спросила я, просто не
понимая.
Ведь не могло все быть исключительно
ради мести. Никак не могло…
– Все просто, – ответила ведьма, – ты
не способна понять масштаб, человечка, но все просто. Мне нужен был
возрожденный аргатаэрр, чтобы он сумел возглавить войско Бездны, в
то время как здесь, после военного переворота, власть оказалась бы
в руках Алитерры. Бездна – с одной стороны, Темная империя – с
другой, мы взяли бы Хаос в тиски и уничтожили Арвиэля Дакрэа. И
тогда я, – она начала странно посмеиваться, – я, Эннар ХатарГжен –
возглавила бы Ад! Я! Плевать на империю, созданную на обломках
Хешисаи, плевать на уродливую Бездну, я получила бы власть в своем
мире, человечка! В своем мире! Это ты способна понять?!
Нет, этого я понять не могла. Просто
не могла. И единственное, что мне оставалось сказать Саарде, – это
тихое, но очень искреннее:
– Спасибо.
Ведьма застыла, ее глаза внезапно
сверкнули, и, подавшись ко мне так, что натянулись и затрещали
цепи, она переспросила: