— Господин, вы как? — в голосе столько
волнения, — Я ведь говорил, что не стоит трогать.
— Все в порядке, Поль, — я все еще продолжал думать,
что же со мной произошло, и пока что ни каких- либо плохих
последствий от поглащения кристалла я не почувствовал, — Поль,
то, что сейчас произошло не должен никто знать.
— Господин, ну как же, Вам обязательно надо сказать
родителям и показаться целителям.
— Еще раз повторяю, никто от тебя без моего разрешиния не
должен ничего узнать, а родителям я сам все расскажу. Ты меня
понял? — при этом я почуствовал, что мой источник магии словно
напрягся.
— Ваши глаза, господин, — голос Поля немного
дрожал.
— Что с моими глазами?
— Они светятся, будто два ярких сапфира.
Прикрыв глаза, я постарался успокоиться, провел небольшую
дыхательную гимнастику, которую мне показал мой учитель по основам
магического искусства. После этого я вновь открыл глаза.
— Ну, а теперь?
— Все, перестали.
— Хорошо, но я ещё раз говорю: никто не должен знать о том,
что здесь произошло.
— Хорошо, господин, я никому не расскажу.
Я словно бы понял, что так и будет. О таком мне говорил мой
учитель, что обученные маги могут чувствовать когда им врут или
говорят правду. А еще я понял, что правильно сделал, что заставил
молчать Поля о сегодняшнем.
— Думаю нам стоит поспешить в замок.
И мы уже вместе стали выбираться из воронки.
***
В замок въехали мы ближе к полуночи и то, что нас встречало
столько народу, ничего хорошего не предвещало. У входа в донжон
стояли матушка с отцом, а позади них капитан стражи и принятый
недавно на службу маг Отис Моро, занявший место Луи Бертрана,
который погиб из-за несчастного случая, упав с коня и свернув при
этом шею, когда совершал одиночную прогулку.
Соскочив с Ветерка, я поспешил сразу к матушке, как самой главной
угрозе для спины Поля и для моего свободного передвижения вне
замка, но был остановлен отцом.
— Ты заставил нас волноваться, сын, — голос отца был
холоден., а еще от него чувствовалось сильное раздражение.Видно
все-таки мама смогла достать отца беспокойством обо мне. Но как и
положено аристократу, ничего в облике отца на это не указывало.
Только я решил начать оправдываться, как был прерван. — Все
твои оправдания мы выслушаем завтра, а сейчас и так уже много
времени. Отправляйся в свою комнату, как и ты, Поль. О вашем
наказании узнаете завтра с утра.