Петр Ильич Чайковский:
«Подобно Бетховену, ему дана власть затрагивать такие струны нашей души, которые недоступны художникам, хотя бы и сильным, но ограниченным пределами СЛОВА. Это не просто поэт, скорее поэт-музыкант, как бы избегающий даже таких тем, которые легко поддаются выражению словом. От этого также его часто не понимают… Недаром же Фет, несмотря на свою несомненную для меня гениальность, вовсе не популярен».
6. Николай Тихонравов (председатель Общества любителей российской словесности):
«Смена настроений связана у вас с переливами света, с волною звуков, со всеми изменениями окружающей и одухотворяемой вами природы».
7. Н. Грот (председатель Психологического общества):
«…Вы правдиво и тонко передавали мельчайшие оттенки человеческих чувств… и, без сомнения, со временем, когда приемы психологического исследования расширятся, ваши произведения должны дать психологу обильный и интересный материал для освещения многих темных и сложных фактов в области чувствований и волнений челове ка».
8. Н. А. Некрасов:
«Смело можем сказать, что человек, понимающий поэзию и охотно открывающий душу свою ее ощущениям, ни в одном русском авторе после Пушкина не подчерпнет столько поэтического наслаждения, сколько доставит ему г. Фет».
9. А. А. Фет («Воспоминания», о середине 30-х гг.):
«В тихие минуты полной беззаботности я как будто чувствовал подводное вращение цветочных спиралей, стремящихся вынести цветок на поверхность; но в конце концов оказывалось, что стремились наружу одни спирали стеблей, на которых цветов не было. Я чертил на своей аспидной доске какие-то стихи и снова стирал, находя их бессодержательными».
10. А. А. Фет (Из письма И. П. Борисову, конец 40-х гг.):
«Могу сравнить свою жизнь (во время службы в Херсонской губернии) среди чудищ разного рода только с грязной лужей, в которой тону нравственно и физически. Через час по столовой ложке лезут разные гоголевские Вии на глаза, да еще нужно улыбаться…
Никогда еще не был я убит морально до такой степени. Я насилую мой идеализм жизнью пошлой и добрался до безразличия добра и зла».
«Как Сизиф, тащу камень счастия на гору, хотя он уже бесконечные разы вырывался из рук моих. Но ехать домой, бросивши службу, я и думать забыл, это будет конечным для меня истреблением».
11. И. С. Тургенев