ОН долго лежал, прислонившись щекой к горячему песку, и тут начал понимать, что произошло: ОНА дождалась своего, ОН отвлёкся, и ОНА ударила ЕГО. Но укус пришёлся на боковой карман спецовки, на бедре. А в нём платок и салфетки, плотно и аккуратно сложенные. Зубы не достали тела, и весь яд остался на вещах.
ОН перевалился на спину, потрогал и расстегнул карман, достал содержимое. Удар был сильный: туго сложенные бумага и платок прокушены почти насквозь.
ОН развернул салфетки, увидел жёлтое мокрое пятно. На штанах остались две маленькие рваные дырочки на расстоянии двух сантиметров друг от друга. И тут ОН понял, как ЕМУ повезло. Смерть прошла мимо. Она не взяла ЕГО, то есть не захотела взять. Она проиграла Человеку!
Потихоньку двигая ногами и руками, сжимая пальцы, вертя головой, ОН окончательно сбросил напряжение, затёкшие части тела снова обрели былую подвижность.
Змеи особенно злы до и после спячки, буквально разъярённые. Последний период связан с размножением пресмыкающихся. Обычно весной змеи рьяно оберегают своих самок, мало охотятся, и очень жестоки к тем, кто мешает им или чем-то отвлекает. Они не церемонятся с жертвой, но здесь, видимо, особый случай: может, потому что кобра была самкой, а может, какие другие причины. И время-то года другое!
Не спеша ОН сложил разбросанные вещи в рюкзак-сумку, но какой-то сверхъестественный инстинкт заставил ЕГО обернуться. О, боже!..
ОН увидел её опять! ОНА возвращалась! На жёлтом песке отчётливо виднелась извивающаяся лента, поминутно останавливающаяся и поднимающая голову в сторону Человека. Ещё тридцать метров…
И вдруг ЕГО осенило: ОНА поняла, почувствовала, хоть и поздно, что жертву не убила: зубы не достали плоти. «Он жив!» – подумала ОНА. Поэтому возвращалась.
Мгновенно ОН оценил ситуацию, бросил в сторону кобры взгляд: ОНА приближалась. Принял сумасшедшее решение. Не схватил сумку и не побежал прочь, а устроился поудобнее: сел на ноги, лицом в её сторону, вытащил носовой платок и подцепил к нагрудному карману, прямо на сердце, и стал ждать. В правой руке, спрятанной за спиной, держал наготове нож – острое стальное лезвие, блестящее на солнце.
Наступал вечер. Сумерки, характерные для этих мест, начинали сгущаться, но было по-прежнему светло: небо стало золотым, чуть-чуть красноватым там, где должен быть заход солнца. Сама же жемчужина неба медленно скатывалась к горизонту.