– Договорились, – мрачно сказал Гиркас. Запрет чесать языком пришёлся ему не по вкусу. Недаром он звался Гиркасом, что буквально в переводе с конгарского значит «большой рот». Трепло, если по-простому.
– Далее, – продолжила перфекта. – Во время путешествия я требую, чтобы вы:
А) не пили ничего крепче чая,
Б) как можно чаще мылись,
В) каждый день меняли нижнее бельё.
Всё остальное за вас сделает ваша должность. Вы поняли, Гиркас? Теперь об оплате. Больших денег я вам заплатить не смогу, предупреждаю сразу. Десять тысяч драхм вас устроит?
– Двадцать, – сказал Гиркас.
– Пять.
– Ну, хотя бы пятнадцать?
– Три. Помните, Дун Сотелейнен обязан работать бесплатно!
– Дайте мне хотя бы пять, вы же предлагали!
– Договорились, – перфекта вновь улыбнулась, на этот раз – устало. Глядя на её бесконечно красивое лицо, Гиркас вдруг отчетливо понял, какого напряжения стоил ей этот разговор. А ведь впереди её ждут конгары, ужасные, отвратительные, грубые конгары! И всё-таки, какая у неё грудь…
– Хорошо, – сказала перфекта, – я рада, что мы пришли к соглашению. Перед тем, как я уйду, могу я попросить вас о маленьком одолжении?
– Конечно, – встрепенулся Гиркас. – Что угодно!
– Дайте лист бумаги.
Гиркас обшарил все ящики стола, заглянул в шкаф и, наконец, не выдержав, крикнул:
– Конкас! Конкас, где ты, чёрт бы тебя побрал?
– Здесь, – раздался из прихожей голос Конкаса, сиплый после сна. – Чего тебе?
– Где бумага?
– Там!
Следуя этому сомнительному указанию, Гиркас пошарил на подоконнике и извлёк из-под горшка с геранью серую четвертушку бумаги.
– Я хочу написать вам записку, – сказала перфекта. – А то вдруг после моего ухода вы вновь спрячетесь в шкаф… Не подсматривайте, не надо. Вот, готово. А теперь – до встречи, жду вас на вокзале в десять утра. Постарайтесь не опоздать, пожалуйста.
Проводив перфекту, Гиркас некоторое время стоял в коридоре. Зеркало по-прежнему показывало не цивилизованного землянина в расцвете сил, а конгара, побитого жизнью.
– Ну-ка, посмотрим, – сказал Гиркас и развернул записку. Вот что там было написано:
Держу пари, что вы прочли это сразу после моего ухода. Думаю также, что вы уже плюнули и на меня и на мою просьбу, а завтра решили весь день пробездельничать. Так? Ну, конечно, так! В таком случае, напоминаю: ЗАВТРА НА ВОКЗАЛЕ, В 10:00, И ПРОШУ НЕ ОПАЗДЫВАТЬ! Помните, у нас с вами уговор! Пять тысяч драхм на дороге не валяются!