– Добрый вечер, господин Залаченко, – поздоровалась Соня Мудиг. Она представилась и представила коллегу Эрландера.
– Меня зовут Карл Аксель Бодин, – с трудом процедил сквозь сжатые зубы Залаченко. Голос у него был спокойный.
– Я точно знаю, кто вы. Я прочла ваш послужной список в СЭПО.
Это было не совсем правдой, поскольку они пока не получили от СЭПО ни единой бумаги о Залаченко.
– То было давно, – сказал Залаченко. – Теперь я Карл Аксель Бодин.
– Как вы себя чувствуете? – продолжила Мудиг. – Вы в состоянии разговаривать?
– Я хочу заявить о совершении преступления. Моя дочь пыталась меня убить.
– Нам это известно. Со временем будет проведено расследование, – заверил Эрландер. – А сейчас нам надо поговорить о более важных вещах.
– Что может быть важнее покушения на убийство?
– Мы хотим получить от вас сведения о трех убийствах в Стокгольме и минимум трех убийствах в Нюкварне, а также об одном похищении.
– Мне об этом ничего не известно. Кого там убили?
– Господин Бодин, у нас есть веские основания полагать, что в этих деяниях виновен ваш компаньон – тридцатисемилетний Рональд Нидерман, – сказал Эрландер. – Этой ночью Нидерман еще убил полицейского из Тролльхеттана.
Соню Мудиг несколько удивило, что Эрландер пошел навстречу Залаченко и обратился к нему по фамилии Бодин. Залаченко чуть-чуть повернул голову, чтобы видеть Эрландера. Его голос немного смягчился.
– Какое… печальное известие. Мне ничего не известно о делах Нидермана. Я никаких полицейских не убивал. Меня самого этой ночью пытались убить.
– Рональд Нидерман в настоящее время находится в розыске. Имеете ли вы представление о том, где он может скрываться?
– Я не знаю, в каких кругах он вращается. Я… – Залаченко несколько секунд поколебался, и его голос стал доверительным. – Должен признаться… между нами говоря… что Нидерман меня временами беспокоил.
Эрландер наклонился поближе.
– Что вы имеете в виду?
– Я обнаружил, что он способен на жестокость. По правде говоря, я его боюсь.
– Вы хотите сказать, что ощущали угрозу со стороны Нидермана? – спросил Эрландер.
– Именно. Я – старик и не могу себя защитить.
– Вы можете объяснить, в каких отношениях состояли с Нидерманом?
– Я инвалид. – Залаченко показал на ногу. – Моя дочь пытается меня убить уже во второй раз. Я нанял Нидермана в качестве помощника много лет назад. Думал, что он сможет меня защитить… а он, по сути дела, стал распоряжаться моей жизнью. Он делает, что ему заблагорассудится, а я ему и слова сказать не могу.