Пробежка закончилась у Соколиного входа, Матвей повернул назад и, довольный собой и погодой, вернулся домой. Постоял под душем, смывая пот, вылез чистый «аки бриллиант», поиграл мышцами, втягивая и без того плоский мускулистый живот, которым гордился, услышал звонок телефона в гостиной.
Звонил отец:
– Не разбудил, надеюсь?
– Я уже пять кэмэ по парку отмерил, – похвастался Матвей.
Отцу – Василию Никифоровичу Котову – было уже за шестьдесят, но бывший перехватчик контрразведки, владевший всеми видами рукопашного боя, держал себя в отличной форме и сына обучил особой системе выживания в экстремальных ситуациях, позволявшей адекватно реагировать на вызовы стихий и плохих парней, которых почему-то появлялось всё больше и больше. Василий Никифорович много лет проработал в спецслужбах, занимался юридической практикой, отметился в муниципальных службах, но вот уже больше десяти лет тренировал спецназ Министерства обороны и не собирался отдыхать, способный дать фору любому молодому супермену, обладавшему более впечатляющим мускульным рельефом. Хотя он и не любил показывать своё превосходство, за что Матвей уважал его ещё больше.
– Это хорошо, – одобрительно сказал отец. – Я рад, что ты держишь слово и не забываешь о тонусе.
– Это было бы ошибкой, – сказал Матвей голосом Самандара, давнего друга отца.
Котов-старший рассмеялся.
– Жизнь велика, ещё успеешь наделать ошибок.
– Я не собираюсь ошибаться.
– Жизнь прожить и ни разу не ошибиться? Что же это за жизнь такая? Впрочем, философствовать с утра, по словам Самандара, – плохая примета. Вечером ты что делаешь?
– Ну точно не философствую. Сегодня четверг, значит, после работы сразу поеду домой, Ромка обещал заявиться с подругой.
– Может, к нам заедешь? Отпразднуем первую пятёрку Луши.
– По какому предмету? – обрадовался Матвей.
Луша – Лукерья была самой младшей в семье, ей исполнилось семь лет, и в этом году она пошла во второй класс гимназии. Младший брат Матвея Борутка был на три года старше её.
– По русскому языку.
– Филологом сестрёнка станет, – хмыкнул Матвей. – Ждите меня часам к семи.
Он быстро собрался, сварил кофе, с удовольствием умял два бутерброда с сыром и сел в свою «ракету», как отец называл его китайский суперкар «CSS-14 Chery», имевший вполне европейский спортивный нрав: под капотом машины прятался трёхлитровый шестицилиндровик мощностью в триста шестьдесят лошадиных сил.