—Так это
правда или нет, Сири?
Его резко прозвучавший в
маленьком подземельевопрос снова заставил меня
вздрогнутьот
страха, но обманывать я не
стала. В душе еще почему-то теплилась страннаяи даже противоестественнаяискорка надежды на то, что он поймет и
приметменятакой, какая есть.Тем более, наего лице неотразилось нипрезрения,ни
отвращения,
ни страха, как бывает у людей.Его лицос
хмурой складкой на лбу инапряженаяфигураговорилитолькоотом, что
сейчас он для себя выясняет слишком важные вещи,которыемогут повлиять на его дальнейшую судьбу. Поэтому
вытянула вперед здоровую руку и трансформировала в волчью лапу.
— Охренеть! — коротко оценил Роман.
— Твою мать! — мрачно отозвался
Виктор.
Глеб подошел вплотную и, молча взяв мою лапу,
осторожно провел по мягкой белоснежной шерстке кончиками пальцев.
Поднял на меня глаза, в которых таинственно горело отражениесвета:
— Скажи, стерхи все такие же как ты,
Сири?
— Нет, у каждого из нас своя сущность, но все мы
оборотни, да.
Виктор и Роман из-за спины Глеба с таким же
благоговейным интересом рассматривали мою мохнатую лапу. Если бы
мне не было страшно от неопределенности, рассмеялась бы над ними.
Внезапное замечание Виктора всколыхнуло во мне надежду:
— Я так думаю, что нам лучше это держать в
секрете от остальных, а то нас всех дружно расстреляют безсуда и следствия.
Романсогласно
кивнул и посмотрел на Глеба, с облегчением выслушавшего друга и
заметно расслабившегося. От себя он все-таки добавил:
— Миха с Трохой и Назаром тоже должны знать,
мало ли что дальше случится.
Потом, обернувшись ко мне, снова принялся
сверлить взглядом:
—Сегодняя
решил оставить тебяздесь для твоей же безопасности, но
в виду новых обстоятельствтыпойдешьс
нами. К тому же,я бы хотелзнать,
чего мы еще о тебе не знаем, но должны.
Прижав к груди криво висящую на мне
рубаху, я вылезла из-под одеяла и, пододвинувшись к
краюпостели,
умоляюще посмотрела на него:
— Я не хотела говорить, боялась, чтотысразу отвернешься, возненавидишь. Прости, но
люди были одними из тех, кто вырезалнаш народ.
Как я могла вам полностью довериться? Ты другой, не такой как
все,давы все другие! Поверьте, вы ближе к нам, чем думаете, в вас слишком
много животного, чтобы вы сами этого не чувствовали. То, что ты
назвал гипнозом, у нас называется магией