,выбранных общим собранием вСовет старейшин. Разговоршелоназначенной на завтра церемонии брачного
единения. И впервыеонабудет
проводиться одновременнодлятрехпар,
изъявившихжелание связать свои
души.
Айриса с Виктором даже за столомнет-нет, дапереругивались и подтрунивали друг на другом, но
как только Айриса нечаяннослегкапорезала рукусвоим же когтем, Виктор словно курица-наседказасуетился вокруг своей женщины:бинтовалейруку, как будто она непростопорезалась, а грозит ей полная кровопотеря. И
судя по лицу Айрисы, такаяВитькинасуета вокругнее вполне
ее устраивала.
Валеета держала за руку Михаила итщательно, как за малым
дитем,следила,чтобы
онкушал,явнопереживая за егосостояниепослеоборота.
Миша, и вправду малость
исхудавший,постоянно
подносилВалеетинуручку к лицу и либо вдыхал ее
аромат, либоцеловал.
Глеб удовлетворенно наблюдал за всеми и больше слушал, чем говорил,
при этом все время поглаживая мое бедро, доводя менядо… В общем, в один прекрасный
момент меня таки подбросило —резко встала и, потянув его за руку,
громкопредупредила
гостей:
—Прошу
прощения, номыочень устали и пора уже
отдохнуть.
Иподпонятливые смешки, звучавшие
вслед, мы с Глебом быстро удалились. Как только дверь за нами
закрылась, он снялс меня платье и рывками
стянулс себя одежду, голоднымвосхищенным взглядом окидывая мое обнаженное
тело.А уж каким смотрела на
него я!..
Скаждым
разом, с каждым прожитым
днеммы не только
узнавалидруг друга лучше,мывсе
сильнее нуждалисьв друг друге, желая и стремясь стать
ближе, насколько это вообще возможно.Японяла
истинный смысл Единения:когда
две души связаны в одно, их больше невозможно разлучить, они все
равно найдут друг друга, не в силах существоватьпо отдельности.Мы
должнывсегда чувствовать
друг друга и ощущать себя единым целым.
Эпилог
—Мам,
пап!
Громкийкрики
топот маленьких ножек по коридору за дверью заставил нас с Глебом
прервать любовную игру исрочнохотьчто-нибудьнадеть.
Глебу, как воину,удалось«впрыгнуть» вштаны и даже рубашкунатянуть,
ятожеуспелаюркнуть вплатье и застегнуть пару пуговицперед тем, как к намворвался маленький золотоволосый
вихрь—наш семилетний сын Дмитрий.
Запыхавшийся ребенокподозрительно уставился на нас и,по-отцовскинахмурив лоб, спросил:
—А что
это вы тут делаете?
Глебтоженахмурился истрогопосмотрел на нашего замечательного
мальчика