– Она права. Надо подождать. Ты должна обещать, что не полезешь туда одна. – Коннор взял ее за руку, и от его ладони пошел жар. – Обещай сейчас, а я сразу узнаю, намерена ли ты сдержать слово.
– Ладно. Обещаю. Но вы меня туда сводите!
– Не сегодня, – ответила Брэнна. – У меня масса дел, а Коннору надо на работу. А тебе, кстати, надо повидаться с Бойлом.
– Сейчас?
– Довольно скоро. Но сначала ты перемоешь посуду в отместку за то, что подняла меня в такую рань. Чуть попозже приходи. Я закончу свои дела и буду готова часам к трем.
– Приду. – Успокоившись и вновь обретя уверенность в себе, Айона позволила себе еще один хрустящий тост.
Шагая по тропинке, Айона старательно восстанавливала в памяти, как проходить собеседование при приеме на работу. Что говорить, как говорить. Она надеялась, что к ее джинсам и любимому красному свитеру придираться не станут, она ведь не знала, уходя чуть свет из отеля, что ей предстоит уже этим утром общаться с потенциальным работодателем. Тем более что она нанимается на конюшню. Так что вряд ли ей понадобится деловой костюм и портфель.
Впрочем, ни того ни другого у нее все равно нет, подумала девушка. Да никогда и не хотелось иметь их.
Зато у нее было четко составленное резюме, рекомендации от предыдущих работодателей плюс рекомендательные письма ее учеников и их родителей.
Айону не слишком волновало, сколько ей станут платить, – во всяком случае, для начала. Чего она действительно хотела – это работать с лошадьми. А там уж она себя проявит. А пока будет себя проявлять, у нее будет дело, причем любимое дело.
У девушки скрутило живот. Это случалось всегда, когда ей хотелось чего-то слишком уж сильно, так что она приказала себе не трещать без умолку, когда будет говорить с человеком, которому предстоит решать, взять ее на работу или немедленно с ней распрощаться.
Но в ту минуту, как она свернула на поляну и увидела строения, ее волнения как не бывало. Здесь все было знакомо, будто дом родной. Очертания конюшен, когда-то выкрашенных в красный цвет, две лошадиные головы, с любопытством взирающие поверх створок ворот, грузовики и трейлеры, в беспорядке стоящие на посыпанной гравием просторной площадке.
Запахи сена, лошадей, навоза, кожи, масла и зерна растопили ее сердце. Едва сапоги захрустели по гравию, на нее нахлынули чувства.