Айоне вспомнились взгляды официанток вчера за ужином.
– И что, здесь это всем известно?
– Что люди знают, во что они верят, что принимают? Это все разные вещи, согласна? Ну что ж, раз Бойл запаздывает, мы можем… – Она замолчала, вынула из кармана звякнувший телефон и прочла сообщение. – А, хорошо, он уже идет. Если не возражаешь, выйдем на улицу и встретим его.
«Потенциальный начальник», – отметила про себя Айона.
– Ничего не посоветуешь?
– Имей в виду, Бойл порядочный человек, хотя иной раз бывает резок в словах и поступках.
Мира показала Айоне, куда идти, а сама опять достала телефон.
– Он объезжает последнее приобретение Фина. Фин – его партнер, он часто в разъездах, особенно когда приходит охота подкупить лошадей или ястребов – или что там ему еще взбредет в голову…
– Но конюшнями управляет Бойл – то есть мистер Макграт?
– Ну да, точнее – они оба, но повседневными делами в основном занимается Бойл. Этого жеребца Фин отыскал в Донегале и прислал сюда, а сам пока еще где-то мотается. Он предполагает уже в этом году использовать его на племя, и Бойл преисполнен решимости обучить его манерам.
– Кого – Фина или жеребца?
Мира от души расхохоталась. Они уже стояли на улице.
– Хороший вопрос. Может быть, и обоих. Хотя бьюсь об заклад, с конем у него получится лучше, нежели с Финбаром Бэрком.
Она кивнула в конец дороги.
– До чего хорош, мерзавец! Вот только норов…
Айона повернулась. Говорит ли Мира о жеребце или о мужчине, сидящем на нем верхом? По первому впечатлению, внешнее великолепие и горячий нрав относились в равной степени к тому и к другому.
Конь, по всем меркам крупный и красивый, испытывал наездника на ловкость, то пританцовывая, то вставая на дыбы, и даже с расстояния был заметен свирепый блеск в его глазах. Дымчато-серая шкура поблескивала от пота, хотя было еще прохладно, а уши он упрямо держал прижатыми.
Однако человек, тоже большой и красивый, не хуже знал себе цену. Айона слышала его голос – не слова, но решительную интонацию, заставлявшую коня идти рысью.
И от одного звука этого голоса что-то у нее в душе шевельнулось. Нервы, волнение, сказала она себе, ведь от этого человека зависит ее благополучие!
Но с приближением всадника трепет в ее душе нарастал. И сердцем, и сжавшимся в комок желудком она ощутила влечение – он действительно был великолепен, как и его конь. И для нее – так же привлекателен.