— Очень приятно, — нейтральным голосом в тон разговора ответил
я, — мы с Виктором Михайловичем, Новониколаевским архивариусом,
весьма дружны. На почве этих... общих интересов.
— Общие интересы, — простонародно почесал в затылке тот, — это
хорошо. Это как раз то, чего нам всем и не хватает. Не буду ходить
вокруг да около. Вы, воля ваша, надеетесь в наших архивах найти
что-то интересное, я так полагаю?
— Для начала неплохо было бы получить сам доступ в архив, —
прямо в лоб намекнул ему я.
— Ах, это, — отмахнулся рукой Антон Антонович, — не
беспокойтесь. Кому другому я бы подумал ещё. Бывают, знаете ли,
случаи. Иных людей к архивам на пушечный выстрел подпускать нельзя.
Не поверите, но у каждого, как бы это сказать... искателя,
возникает раз в жизни мысль, что в архивах можно карту острова
сокровищ найти, если захотеть. На отдельной волшебной полочке.
Такие визиты, к сожалению, случаются регулярно, и чаще, чем
хотелось бы.
— Тяжело, наверное, вам с ними, — искренне посочувствовал я ему.
— Обычно такие, как вы выразились, искатели, весьма напористы. Но
чего конкретно хотят и сами не знают.
— Именно, молодой человек, — и Антон Антонович с благодарностью
посмотрел на меня. — Мало того, что такие люди бывают временами
чрезвычайно бестактны. Это полбеды. Но что можно надеяться тут
найти, не имея опыта работы с документами, не имея представления об
архивном деле, я искренне не понимаю. Никакого уважения к бумагам,
к трудам предыдущих поколений, лишь жажда наживы. Я очень
миролюбивый человек, но в данном вопросе занимаю самую твёрдую
позицию.
— Целиком и полностью с вами согласен, — самым подхалимским
голосом поддержал я его, внутренне ликуя, что догадался запастись
рекомендательными письмами. — Архив — это не проходной двор, и я
постоянно пытаюсь донести эту мысль до своих, гм... коллег.
— Очень приятно, Артём Сергеевич, встретить человека сходных
убеждений, особенно в наше время, — директор искренне мне
улыбнулся. — Тем более Виктор Михайлович пишет, что вы обладаете
достаточной квалификацией. Не знаю, в курсе ли вы, но в письме он с
гордостью называет вас своим учеником. Для меня этого более чем
достаточно.
— Не знал, — я даже покрутил головой от удовольствия. — Честно,
не знал. Но я с самого начала считал его своим учителем.