олым задом ходят. Легко слишком
к жизни относишься.
— Как бы
тебе объяснить, — сказал я Николаю, затушив сигарету и усевшись
поудобнее. — Не так всё, как ты говоришь.
— А ты
попробуй, — усмехнулся он, закурив новую от старой. — С
удовольствием послушаю.
— Ну вот
смотри, — начал я медленно, собираясь с мыслями. — Я за жизнь свою
много где был. И на самом дальнем юге, где зимы почти что не
бывает, и на севере, в тундре. Начну с нас и прочих, кто в похожем
климате живёт. Тут все понятно. Круглый год,
особенно летом, работают, жилы
тянут, чтобы зиму хорошо прожить, себя и родных обеспечить. В
идеале на десять лет лютой зимы. Думают, что это единственно
правильный путь, и от этого тех, кто на юге слишком легко живет, не
понимают. Дикарями считают. Лёгкое презрение наличествует. И не лёгкое тоже, ну тут у кого
как.
— Ну, —
поморщился Николай, — не презрение. Не понимаю я просто, если тебе
тёплый дом с печкой не нужен, шуба не нужна и растёт всё само
круглый год, то как можно нищим ходить?
— Не
перебивай, а то собьюсь, — попросил я его. — Очень даже можно. На
юге отношение к жизни лёгкое, тут ты правду сказал. Все растёт само
собой круглый год. Народ зиму забыл, как страшный сон, живёт в свое
удовольствие, работу не любит. И голод там частыйгость.
— Как
птички божии, — утвердительно кивнул головой Николай. — Будет день,
будет пища.
—
Примерно, — согласился я. — Но что странно, при такой легкой жизни
злобы у них многовато. Украсть, ограбить, это как два пальца об
асфальт, убить могут из-за красивой рубашки. Воюют постоянно, бьют
друг друга почём зря, рабство в ходу. Это неправильный
подход к жизни, я
считаю.
— Вот, —
обрадовался Николай. — А я о чём тебе толкую. У нас намного лучше
жизнь понимают.
—
Понимают, да не совсем правильно, — охладил я его. — Слишком много
у нас о себе возомнили.
— А где
же правильно? — удивился боец. — Не пойму я тебя что-то.
— На
севере, — наконец добрался до главного я. — Ты вот людей из тех,
кто в тундре живут, видел? Или в тайге самой глухой, где от холода
нечисти практически не бывает? Видел, какие они?
— Ну,
видел. — недоуменно отозвался Николай. — Как дети, ей-богу. Злобы
нет, наивные немного. Чужому помочь кидаются как родне прямо.
Такого и обмануть-то грех. Но тоже непонятно к жизни относятся,
легко как-то, тем более при таких условиях. Не так,
к