***
Отчего-то я всегда считала, что после смерти боли нет. Душа
покидает бренную оболочку и легкой дымкой плывет над землей, не
ведая усталости и низменных потребностей. Оказывается, я глубоко
заблуждалась. В туалет хотелось зверски, даже сильнее, чем при
жизни. А еще пить, лучше всего чего-нибудь обезболивающего, потому
что после магического истощения ломило даже то, что в принципе
ломить не может.
Глухо застонав, я приоткрыла глаза и тут же напоролась на
внимательный взгляд бесцветных глаз. Старушка, которую иначе как
древней было сложно назвать, поднялась со стула и медленно подошла
ко мне. Вопросительно приподняла седую бровь и прошамкала что-то
непонятное.
– Пить, – жалобно прохрипела я.
На это старушка качнула головой – мол, нельзя, вздохнула и
каркнула очередное непонятное слово. Через миг в поле зрения
появилось еще одно действующее лицо, с такими же белесыми
глазами.
– Уже очнулась? Как ты себя чувствуешь? – поинтересовался
молодой мужчина, присаживаясь на стул возле меня.
– Воды, – прошептала я из последних сил.
– Пока нельзя, – вновь подала голос старушка, но теперь, как ни
странно, я ее понимала. – Гаран даст тебе немного фагулы, от нее
должно стать легче.
Загадочной фагулой оказался сочный фрукт с легкой кислинкой,
чем-то напоминавший лимон. С удовольствием сжевав несколько долек,
я почувствовала себя немного лучше. В голове прояснилось, а тело на
время перестало ныть. Облегченно улыбнувшись, посмотрела на парня и
кивнула в знак благодарности.
– А туалет у вас где?
Отвечать не стали, но оно и хорошо. Лучше один раз показать, чем
объяснять.
– Где я? – решила проявить интерес я, после того как вернулась
обратно и с комфортом устроилась на койке.
– В пустыне Снов. Если точнее, в палатке лекарей.
– А как я сюда попала?
– Наш отряд отбил тебя у песчаника.
– Только меня? – спросила я с замиранием сердца.
Как бы мы с Василисой ни враждовали после окончания учебы,
смерти я ей не желала. Тем более такой! Возможно, былая дружба
давала о себе знать.
– Твоя подруга уже пришла в себя и сейчас беседует с главой
отряда.
– А мужчина? Вы не находили мужчину?
– Прости, доченька, – покачала головой старушка. – Если там и
был кто-то еще, пустыня приняла его в дар. После захода солнца в
ней не выжить.
Кивнув в ответ, я отвернулась, чтобы лекари не видели моих слез.
Это я… Я виновата в смерти магистра! Если бы не чертов ритуал, мы
сейчас сидели бы в каком-нибудь склепе и отрабатывали новые
заклинания упокоения. Или пили чай, обсуждая моего будущего
прислужника. Теперь же не будет ни разговоров, ни посиделок
допоздна. Нет больше моего наставника, раскрывшего столько
интересного в области некромантии. И призвать его не смогу, пока
полностью не восстановлюсь. А на это может понадобиться целый
месяц!